– А это кто такая? Вдруг она из милиции?
– Милиция тебя уже допрашивала. Забыл? – ловко ушла от ответа Яся.
– Ну да. Задолбали вопросами. По сто раз одно и то же. Я им и половины рассказывать не стал, и без того притомили. А узнали бы про англичанина, так и вообще бы не отстали.
– Погоди, какой еще англичанин? – встрепенулась Яся. – Тот, что из сто двадцать пятого? Как же его…
– Имени не помню, как-то не по-нашему.
– Значит, этот тип был в номере профессора, – задумчиво проговорила Яся и нахмурилась. – О чем они говорили?
– А я знаю? По-английски же балакали, – обиженно протянул Миша.
– Ну да, ну да. Слушай, я тут подумала: может, зря ты ментам про иностранца не сказал?
– А зачем хорошего человека тревожить?
– Затем, что хороший человек, похоже, последним общался с покойником, – рявкнула Яся.
– Тю, так он к тому времени давно ушел. Я его позже в ресторане приметил. А профессор и позже был живехонек.
– Откуда знаешь?
– А ты не наседай! Я тебе докладывать не обязан, – огрызнулся парень.
– Извини. Я тоже расстроилась, сам пойми. Хочу хотя бы разобраться, из-за чего работы лишилась. На вот, возьми. Тебе сейчас деньги-то нелишние. – Она сунула в потную ладонь пару сторублевок. Мишка заметно повеселел.
– Другой разговор, – пробормотал он, засовывая мзду в карман. – Так бы сразу и сказали.
И деловито продолжил:
– Значит, так. Свет вырубился около восьми вечера. Минут через десять я свечи в сто двадцать второй принес и камин запалил. Англичанин уже в номере был, они как раз коньяк откупоривали. Что после было – не знаю, но где-то в половине десятого этот, из сто двадцать пятого, в ресторане ошивался.
Анна быстро прикинула в уме, что, если верить эксперименту со свечами, именно в это время, в половине десятого, ветер из разбившегося окна загасил свечу. Выходит, англичанин никак не может быть причастен к смерти профессора. Как пишут в детективах, у него твердое алиби. Другое дело – красный блокнот. Тут англичанин вполне мог приложить руку. Яся сказала, что он и профессор вроде бы были коллегами, то есть и тот и другой занимались поэзией Средних веков. Это только кажется, что ученые все такие белые и пушистые. На самом деле и в этой среде встречаются самые разные люди, а конкуренция почище, чем в бизнесе.
– Скажите, Миша, а этот англичанин курил? – впервые подала голос Аня, вспомнив следы пепла на ковре.
– Нет. Он вообще некурящий. И профессор, кстати, тоже. А почему вы спросили?
– Ты говорил, что можешь доказать, что Чебышев был жив после ухода англичанина, – напомнила Яся.
– Кто такой Чебышев?