В свое время Гитлер решил, что немецкое большинство может себе позволить обрасти жирком за счет славян, евреев и цыган. Результат был плачевен: Германия развалилась на несколько ошметков, которые лишь полвека спустя вернулись в прежние общие границы, да и то не полностью…
Сегодня некоторые политики, надеясь снять неплохой навар с религиозных проблем, требуют объявить Россию православной страной: ведь больше половины наших граждан в той или иной мере унаследовали именно православную традицию. Но, увы, рядом с миллиардным католическим миром православные — меньшинство. Да и все христиане, вместе взятые, меньшинство на планете: четверть, не больше.
Какой критерий ни возьми, надежды на приоритет минимальны, если, вообще, существуют. В том числе, и среди социальных категорий. Олигархи — меньшинство. Бомжи — тоже меньшинство. Интеллигенты — безусловно, меньшинство, о чем им постоянно напоминают хитроумные чиновники. А сами чиновники — большинство? Куда там — они абсолютное большинство только среди взяточников! И рабочие нынче в меньшинстве, их от силы процентов пятнадцать. И крестьяне меньшинство. И приезжие в городе. И горожане в деревне.
Когда-то неизбежной раздробленностью общества лукаво воспользовались большевики: сперва, якобы во имя интересов народа, уничтожили помещиков и капиталистов, потом священнослужителей, потом кулаков — самых работящих крестьян, потом вообще крестьян, потом мало-мальски думающих рабочих, потом, за несколько лет до войны, кадровых военных. Спохватились, было, в конце тридцатых, когда пошла обвальная охота на них самих. Но к кому им было обратиться за защитой — огромное, забитое, запуганное репрессиями большинство с трусовато-злорадным любопытством наблюдало, как каратели истребляли сами себя…
Сегодня коммунисты, маленькая парламентская фракция, сетуют, что их довели до полного политического ничтожества «Медведи» со своим конституционным большинством голосов в Госдуме. Им ехидно напоминают: а сами-то, когда семьдесят лет монопольно правили, хоть с кем-нибудь считались? Любопытно, как заговорит нынешняя партия власти, когда со временем новые победители спихнут ее в оппозицию?
А ведь кроме политических, этнических и социальных меньшинств, существует огромное количество не столь заметных, но ничуть не менее достойных. И никто из них не лучше. И никто из них не хуже. Да, нынче у нас тридцать миллионов автовладельцев — но значит ли это, что им позволено давить велосипедистов? И не приведи Господь дожить до времени, когда бесчисленные поклонники попсы получат возможность стереть с лица земли классическую оперу или органную музыку.