Олег быстро спустился по склону обрыва и подошел к Ане. Лицо его выглядело озабоченным.
– Если кто-то хотел отправить тебя к прабабушке Магде, то он пришел отсюда. Местечко – лучше не придумаешь, – заявил Олег.
– Рада слышать. – Анна поежилась.
– Да ты закоченела. Синяя, как мороженый цыпленок. И в пупырышках. Ну-ка давай быстрее одеваться.
Анна с удовольствием переоделась в сухое платье, сразу почувствовав себя намного уютнее.
Увидев мокрого с ног до головы Олега и сухую, но отливающую синевой Аню, баба Паша тихо ахнула и только всплеснула руками.
– Матерь божия, вы что, топиться надумали? – спросила она, опускаясь на стул.
– Нет, что вы, баба Паша, это вот Аня решила поплавать, не рассчитала силы и начала тонуть, – объяснил Олег. – Пришлось ее срочно вытаскивать.
Они заранее условились не говорить о нападении, чтобы зря не волновать старушку. Да и лишние слухи им были не на руку. Придя в себя, Прасковья Тихоновна принялась отпаивать обоих липовым чаем с медом.
Анне стало непривычно тепло и уютно, как не было никогда в жизни. Она почувствовала себя такой защищенной, что все кошмары последнего дня отступили. Она не заметила, как уснула. Во сне она улыбалась.
Ночью Анне приснился сон. Она увидела огромную пустую комнату и стоящего к ней спиной мужчину. Одной рукой он крепко держал молодую девушку, а другой хлестал ее по лицу.
Ударив в очередной раз, мужчина прорычал:
– Говори, куда ты дела дочь?!
Девушка посмотрела на своего мучителя, вытерла кровь с рассеченной губы, но ничего не сказала.
Анне показалось, что она видит себя. Какая дочь? У нее же никогда не было детей! Что нужно этому страшному человеку?
Теперь она смогла рассмотреть одежду девушки, та была одета в старинное платье, напоминающее цыганский наряд.
«Это Магда!»– догадалась Аня.
Картинка исчезла.
Затем она увидела их снова. Теперь мужчина сидел на корточках, склонившись над распростертым телом Магды. Девушка мелко дрожала, точно от холода. «Она умирает!» – с ужасом поняла Аня.
Мужчина обернулся, и Анна узнала графа Валишевского, виденного ею на гравюре. Граф поднялся на ноги и посмотрел на лежащую у его ног Магду. Она не отрывала от него широко распахнутых глаз. В них не было ни гнева, ни страха. Возможно, презрение и… жалость.
– Ты никогда не добьешься своего, – еле слышно прошептала цыганка. Ей было трудно говорить. Уродливая рана пересекала ее горло. Неправдоподобно красная кровь капала на пол.
– Все пророчествуешь? – насмешливо произнес граф. – Интересно, кто же мне помешает?
– Я… встану… на твоем… пути, – прошелестело в ответ.