Но почему? Он всегда был умницей, вел себя хорошо, слушался родителей и прекрасно знал, что в чащобах ПИРС ЭНТОНИ Ксанфа детишек подстерегают многочисленные опасности – одни путаны чего стоят, не говоря уж о драконах или гипнотыквах. Родители не раз втолковывали ему, что соваться в лес одному нельзя.
Но так или иначе он туда сунулся – причем явно чем-то увлеченный. Судя по следам, сначала ребенок колебался, нерешительно топтался на месте, но потом решился и зарысил прямиком в самую чащобу.
Чекс следовала по его следам с нарастающим беспокойством. Если поначалу она тешила себя надеждой на то, что сынишка забрел в заросли случайно, а не вернулся, потому как заплутался или, скажем, запутался в ежевике, теперь ей стало ясно: его кто-то приманил. И навряд ли с добрыми намерениями.
Довольно скоро эти опасения подтвердились: в лесу обнаружились некоторые признаки засады. Какие-то недруги подстерегли Че и схватили его: во всяком случае, обрезанная лиана, которая могла пойти на путы, и малость притоптанная трава свидетельствовали о чем-то подобном. Однако нападавшие предусмотрительно воспользовались росшей неподалеку метелкой и замели почти все следы. Установить, кто устроил похищение не представлялось возможным, ясно было лишь, что оно прошло быстро и без шума.
Однако – и это было еще более странно – сколько ни кружила Чекс вокруг места засады, от него не уходили никакие следы. Однако густые кроны виселиственниц с лозами, свисающими вниз петлями, не позволяли крупному хищнику – такому, как грифон, и уж тем более дракон, – приземлиться и взлететь в этом месте. Создавалось впечатление, будто и похититель, и его жертва не улетели и не убежали, а просто-напросто исчезли.
Чекс содрогнулась, поняв, что здесь не обошлось без магии. Очевидно, кто-то прибег к колдовству и перенес бедняжку Че в неизвестном направлении.
ВЗРОСЛЫЕ ТАЙНЫ Правда, оставалось совершенно неясным, кому и зачем это могло понадобиться. Сколь бы ни ужасала подобная мысль, Чекс могла представить себе пожирающего добычу хищника, но кто мог пустить в ход чары ради похищения маленького, еще не выучившегося летать крылатого кентавра?
Однако кто бы это ни был и какова бы ни была его цель, случившееся внушало надежду: коль скоро его не убили и не съели на месте, малыш жив. Правда, даже если эта надежда не беспочвенна, никто не мог сказать, что его жизнь вне опасности.
Че следовало найти как можно скорее, а для этого его матери требовалась помощь. Осознав, что вести поиски в одиночку – дело бесперспективное, Чекс галопом вернулась на прогалину, расправила крылья, взмахнула хвостом и взмыла в воздух. Талант ее был таков, что она могла уменьшить вес чего и кого угодно, хлестнув это (или этого) своим хвостом. Эта полезная способность позволяла, например, легко избавляться от назойливых насекомых: после касания хвоста они становились такими легкими, что их сносило любым дуновением ветра, любым шевелением собственных крылышек, и для того, чтобы приспособиться к новому весу, им требовалось время. Тот же дар давал Чекс возможность летать: естественный вес был слишком велик для ее крыльев, но стоило ей хлестнуть себя по крупу хвостом, и полет уже не вызывал затруднений. Когда действие чар начинало ослабевать, его было нетрудно возобновить, хлестнув хвостом еще разок, но Чекс старалась не делать этого перед окончанием полета. Быть слишком легкой хорошо в воздухе, а на земле это может создать определенные неудобства. Особенно в ветреную погоду.