Дор понял: присоединись он, ну, или там кто-нибудь другой, сейчас к фавнам, и его волосы и ногти со временем тоже стали бы напоминать рожки и копытца. На копытцах ведь гораздо легче бегать по камням, а рожки пусть и слабая, но защита. К тому же рожки всегда при тебе, их не потеряешь, как, бывает, теряют оружие. И для танцев копытца, маленькие, твердые, аккуратные, подходят куда больше, чем плоские мягкие ступни. «Я похож на гоблина», – вдруг подумал Дор.
Фавны разделялись на роды, как и нимфы. Прелесники, живущие в лесах, имели зеленые волосы, а ноги и всю нижнюю часть тела покрывала мягкая коричневая шерсть. Рожки у них загибались вперед, помогая снимать с деревьев плоды. Копытца прелесники имели острые и поэтому с легкостью взбирались по отвесным стволам, а вот по земле ходили довольно неуклюже. Может, тут и разгадка их исчезновения. Допустим, они так преобразились, что смогли обитать только на деревьях. А потом с этими деревьями случилось какое-то бедствие, деревья исчезли. Вместе с деревьями исчезли, конечно, и их обитатели.
Горны, или фавны, обитающие в скалах, обладали более крепкими ногами. И рога напоминали козлиные или оленьи. Даже руки у них как-то так искривились, чтобы горны могли, изогнувшись, взбираться по горным склонам. Рога у них загибались назад – горны могли бодаться.
Нью-фавнленды, или фавны озер, носили уплощенные, похожие на плавники копытца, а рожки у них торчали вперед как вилки. На эти вилки они, когда хотели есть, ловили глупую зазевавшуюся рыбешку. Нижнюю часть тела вместо шерсти покрывала нежная чешуя.
Один ньюфавнленд заметил Дора и весело крикнул: «Тебе бы встретиться с моим кузеном моренадом. Он живет в море, в которое впадает эта река. Чешуя у него прямо как у морского дракона и прекрасные плавники. Кузен отлично плавает, а вот по земле ходить не может».
Так, значит, у моренада есть чешуя и плавники. А не могло ли это дробление рода привести к появлению водяных, тритонов и русалок, окончательно сменивших ноги на хвост? И тут Дор припомнил, что вроде бы уже видел тритона. Здесь, в прошлом... Нет, ошибся, тритона он видел, но не здесь, не в прошлом, а в будущем, то есть в своем времени, и произошло это в замке у доброго волшебника Хамфри. В будущем не осталось никаких ньюфавнлендов, никаких море-надое. Не осталось, потому что они превратились в морских и речных тритонов, а наяды и ореады – в русалок. Что же получается? Получается, на его глазах нимфы и фавны делают первые шаги по тому пути, который в будущем приведет к полному изменению их рода. И Дор – живой свидетель начала этого многолетнего пути. Вот так чудо!