Она повернулась, чтобы идти к воде и плыть на его яхте.
Саймон схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
– За кого вы меня принимаете?
– За человека, который не слишком заботится о других людях, если они встают на пути его прихотей, – взорвалась девушка.
Его пальцы больно сжали ее руку, и она увидела, как желваки заиграли у него на скулах. Потом он отпустил ее и отступил назад.
– Уже поздно. Вам давно пора быть в постели, – отрывисто произнес он. – Думаю, ваша мачеха права. Вы слишком дикая и недисциплинированная. И вы слишком взрослая для того, чтобы быть сорванцом. Вам пора научиться вести себя как нормальная девушка вашего возраста.
За всю свою жизнь Джули ни разу не теряла самообладания. Но на этот раз оно покинуло ее, маленькие кулачки девушки яростно сжались, и она невольно замахнулась.
Саймон поймал ее запястья и задержал их высоко в воздухе.
– Вот видите? Девушки не должны применять кулаки, – насмешливо наставлял он. – В крайнем случае, вы могли дать мне пощечину, хотя не думаю, что я позволил бы вам это. Я не обязан по-рыцарски вести себя с маленькими девочками, когда они приходят в ярость. Впрочем, если хотите, можете рискнуть...
Он опустил руки и стоял в ожидании.
– Если вы действительно верите в колдовство, мистер Тьернан, – чуть слышно молвила Джули, – я бы посоветовала вам как можно скорее уехать отсюда. Кто-нибудь может решить навести на вас порчу.
– Это угроза, мисс Темпл? – улыбнулся он.
Девушка наклонилась и подняла полотенце, снова соскользнувшее на песок.
– Не знаю, почему я так беспокоюсь, – заметила она, ее голос вновь окреп и звучал холодно и презрительно. – Я уверена в одном, мистер Тьернан. Мой отец никогда не продаст остров человеку вроде вас.
Повернувшись, чтобы идти к бунгало, она услышала за спиной его смех. Дойдя до тропинки, Джули оглянулась: мощными и уверенными движениями рассекая воду, Саймон плыл к яхте.
Ненавистный человек... Отец с первого взгляда поймет, что он собой представляет, самоуверенно сказала она себе.
Но полчаса спустя, взбивая подушку, все еще не в состоянии заснуть, она почувствовала, что ее вера в непреклонность решения отца относительно острова начинает улетучиваться. И Джули долго лежала, глядя в темноту, обеспокоенная тем, что Саймон Тьернан и Гизела могут достичь своей цели и навсегда разрушить покой на Солитэре.