– О нет, я чувствую себя невероятно бодрой. Какой восхитительный вечер! – Джули подняла глаза на сияющее созвездие Ориона. – Тебе не кажется смешным, что люди тратят тысячи долларов на один-единственный бриллиант, когда все небо усыпано такими прекрасными звездами, похожими на изумительные бриллианты.
– И все же сейчас самое подходящее для тебя время лечь спать. Насколько я знаю маму и девочек, они вытащат тебя из кровати на рассвете, чтобы решить вопрос с платьем, – смеющимся голосом сказал Саймон. – В течение следующих дней у тебя не будет ни минуты покоя.
– Сейчас я совсем не уверена в этом. – Ее рука скользнула в его ладонь.
Саймон засмеялся и крепко сжал ее руку.
– Сколько шампанского ты сегодня выпила? – улыбнулся он.
Джули почувствовала странное разочарование. Она ждала, что он скажет что-нибудь романтическое, а сейчас создавалось впечатление, что ему как-то не по себе, когда они остались наедине.
– Не вздумай лежать без сна, мечтая о свадебном наряде, – сказал он у входа в коттедж. – Я не хочу, чтобы моя невеста, шатаясь, шла к алтарю с мешками под глазами. Спи крепко, милая. Доброй ночи. – И отпустив ее руку, он ласково коснулся ее лба и быстро ушел.
Джули с изумлением смотрела ему вслед, пока Саймон не скрылся из вида. Расстроенная прощанием, она, прикусив нижнюю губу, долго стояла неподвижно. Почему он не поцеловал ее, как положено жениху?..
* * *
На следующее утро девушка получила записку от Гизелы. В конверт был вложен чек на четыреста долларов.
«Дорогая Джули, – писала мачеха, – думаю, ты нуждаешься в деньгах на свадебное платье и т. п. Саймон получит их для тебя. Г.».
Гнев охватил Джули, и в первый момент она решила отослать чек обратно. После того, что произошло между ними, девушка скорее согласилась бы выйти замуж в лохмотьях, чем принять какую-либо милостыню от Гизелы. Но потом она подумала, что если она не примет деньги, в которых очень нуждалась, то ей придется просить их у Саймона. Делать это ей не очень хотелось, и она заставила себя забыть о гордости. Ведь в конце концов это были деньги ее отца. Гизела не сделала ей никакого одолжения и ничем не унизила ее.
Первая реакция Саймона была точно такой же, как ее собственная.
– Отошли чек назад, – резко сказал он. – Я предполагаю, что она весьма расточительна и вскоре ей понадобится считать каждый цент из денег, оставленных твоим отцом.
Но Джули переубедила его, и Саймон нехотя согласился получить, по его мнению, эту унизительную для девушки подачку.
– Хорошо, я сделаю так... если ты настаиваешь, – пробурчал он. – Ты просто не хочешь зависеть от меня, пока мы не женаты, не так ли?