Все это могло бы напоминать поход компании друзей на природу, или ночевку охотников, которых застал в лесу жестокий буран. Могло бы, если бы не автоматы с подствольными гранатометами, которые некоторые положили поодаль, а некоторые не расставались с ними даже во сне, обняв автомат словно лучшего друга. Да, собственно, почему «словно»?…
Серафим и Красный стояли в карауле. Сергей знал это, но не мог и предположить, где именно они находятся сейчас. Ребята периодически меняли расположение, обходя маленький лагерь по периметру, и даже хруст снега под ногами не выдавал их присутствия. Оставалось надеяться на то, что слух буранника не более чуток, чем слух спецназовца, и тварь, решившая полакомиться спящими бойцами будет изрешечена еще на подступах к лагерю.
Первую двухчасовую вахту отстоял сам Холодов в компании с Царапычем. Потом пришел черед Красного и Серафима, но Сергей так и не смог заснуть. Он сидел у огня, глядя то на него, то на Гелю, и гадая, что же сейчас происходит в ее голове. Говорит ли она со своим новым знакомым, или путешествует вместе с ним по райским кущам, порожденным воображением? Быть может именно сейчас буранник раскрывает ей тайны игры, в которую она оказалась вовлечена. Игры двух видов буранников между собой. Игры, которая на первый взгляд не касается людей…
Она шевельнулась, и улыбнувшись во сне протянула руки к огню. Должно быть, она совсем не чувствовала боли в раненной руке, и Сергей не знал, что было тому причиной. Мощная доза анальгетиков, которые вколол ей пехтура меньше часа назад, или что-то иное. Что происходило с ее организмом после укуса буранника? Остановила ли сыворотка превращение, или же просто оттянула его на неопределенный срок?
Должно быть какое-то неосторожное движение все же причинило ей боль, потому что Геля, улыбка, вдруг, сошла с ее лица, а глаза раскрылись, удивленно и испуганно оглядывая все вокруг. И лишь когда ее взгляд остановился на лице Сергея, в нем пропала тревога и беспокойство.
— Хорошо спала? — спросил Холодов, просто потому, что нужно было о чем-то спросить.
— Неплохо… — нерешительно ответила Геля. Ответила просто потому, что нужно было что-то ответить, — Где мы?
— В лесу. Море неподалеку. Будь сейчас лето, ты могла бы услышать шум его волн. Нет, наверное не шум, шелест. Волн тут, наверное и не бывает?
— Бывают… — Геля улыбнулась, вспоминая что-то, — Конечно, не такие, как у вас во Владивостоке.
— Да… — задумчиво ответил Сергей. Воспоминания тут же перенесли его во Владивосток, ставший родным за пятнадцать лет службы. Гораздо более родным, нежели Красноярск, в котором он родился и вырос. Вспомнился рокот прибоя и шум волн, накатывающих на металлические корпуса авианосцев и крейсеров. И зима там была не такой как здесь — более теплой, но и более пронизывающей от огромного количества влаги, витавшей в воздухе. От дыхания океана.