– Пожалуй, нет. Не представляю.
– У меня был такой же шанс ранить его, как у крошечной бабочки ранить тебя. Но в тот момент я действительно думал, что я молодец!
– Понятно.
– Оборотной стороной моего успеха явилось то, что я стал невыносимо заносчив. Начал вступать в бесконечные драки и всегда побеждал. Обычно хватало одного удара, а ведь я едва ли использовал всю силу, которую имел к тому времени. Я был молод и горд собой. Обычно участвовал в боях без перчаток, которые здесь на Яве проводятся только для китайцев, изучающих кунфу, и всегда выходил чемпионом.
От этих воспоминаний он непроизвольно выпрямился, и улыбка скользнула по его лицу. Я тоже улыбнулся. Затем он внезапно стал серьезным.
– В тысяча девятьсот шестьдесят втором году Учитель опять призвал меня и сказал, что осталось жить три месяца. Я поверил ему и спросил, что он собирается делать. Он ответил, что хочет умереть в Китае. У него по-прежнему не было денег, поэтому мы с его бывшими пациентами купили ему билет, оплатили его счета, и осталось еще довольно много собранных денег, чтобы он мог спокойно прожить оставшиеся дни.
Перед тем как он уехал, я еще два месяца каждый вечер ходил к нему домой. Однажды он дал мне древнюю книгу, в которой содержались секреты внутренней силы вплоть до Семьдесят Второго Уровня.
Он взял с меня слово, что я не открою ее до тех пор, пока не закончу Третий Уровень. Тогда я прошел через Даосскую церемонию, Ляо шифу произнес заклинание, илифу, как он это назвал. Он написал на бумаге заклинание, и я подписал на том же листке три обещания.
«Если я закончу Четвертый Уровень:
1. Мне нельзя использовать силу, преследуя злые цели.
2. Мне нельзя зарабатывать силой деньги.
3. Я не буду демонстрировать свои способности никому, кроме собственных учеников».
Я подписался кровью, и Ляо-шифу сжег листок. Потом он смешал пепел от бумаги с каплей моей крови и заставил меня съесть получившийся катыш. Теперь, Коста, я не могу не выполнять обещанного. – Джон помолчал, а затем продолжил тихим голосом: – Он отплыл в Китай на корабле с двумя сотнями других людей. Одного из них я знал, поэтому мог узнавать через его семью о последних днях Ляо-шифу. Он снял маленький домик и провел оставшееся ему время очень тихо. Ел любимую пищу, совершал прогулки и все такое.
– У него не было там семьи? – спросил я.
– Нет. Никого не было, – ответил Джон, еще больше понизив голос. – Я расскажу тебе о его жизни в другой раз, может быть, завтра. Я приходил в дом своего знакомого каждый день, спрашивая у его близких, нет ли новостей. И однажды известие пришло. Ляо-шифу умер в тот самый день, который он предсказал. Я спросил у родных моего знакомого, как это произошло, и мне пришлось еще месяц ждать ответа. Я узнал, что Ляо-шифу в тот день около шести часов вечера попросил соседа купить ему газету, сел с ней в кресло-качалку на крыльце и стал читать. Ровно в семь часов он умер очень странным образом. У него хлынула кровь из всех семи отверстий на голове: из глаз, ушей, ноздрей и горла. Может быть, обширное кровоизлияние, удар или что-то в этом роде.