– Это как в истории о Ляо-шифу, когда он, будучи на Сороковом Уровне, напал на Лима, который был на Пятьдесят Первом, – сказал я. – Лим даже не обратил на это внимания.
– Да, – подтвердил он. – Это как если бы ребенок напал на взрослого мужчину. Настоящая опасность исходит от тех, кто находится на Уровне, отличном от моего на пять ступеней в ту или иную сторону, потому что тогда он захочет сражаться. В этом случае он использует боевую технику, а не способности, связанные с достигнутым Уровнем силы. – Он глотнул кофе и добавил мягко: – Один из нас может умереть.
«Черт возьми, – подумал я. – Ты слишком ценишь человечество, если берешь на себя подобный риск».
– Как такое может быть, чтобы некоторые из этих продвинутых людей до сих пор остались настолько глупыми? – спросил я.
– Не торопись судить, – ответил он. – Многие из них живут в глухих районах Китая и не общаются с современным миром. Традиции – все, что они знают.
Я подумал о телевизионном сериале «Горец». Дуэль бессмертных возобновляется... Как глупо!
В этот момент в комнату вошел один из учеников Джона. Он снимал обувь у порога и слышал конец нашего разговора.
Я знал этого человека. Он был учеником Третьего Уровня, мастером кунфу стиля «богомол» и весьма хорошим бойцом.
– Почему ты против честного боя? – спросил он меня.
– Потому что бой ради боя – это чушь! – почти закричал я. – Мы, греки, отказались от этой дурости после Троянской войны, а она была более трех тысяч лет назад! Вот почему мы первые придумали Олимпийские игры; мы устали от наших смельчаков, которые убивали друг друга просто для того, чтобы выяснить, кто из них лучший боец.
– А что, если бы я тебя вызвал?
– На смертный бой?
– Необязательно.
– Тогда я бы дрался с тобой с противоречивыми чувствами и прежде всего заботился о том, чтобы ни я, ни ты не пострадал. Например, я лучше бы проиграл, чем ранил тебя.
Я покривил душой. На самом деле я не стерпел бы и принял вызов как всякий настоящий боец. В одной драке я поранил даже нескольких человек. Тем не менее после каждого такого события я чувствовал боль в животе. И все же сейчас я высказывал не свою точку зрения.
– А если бы я вызвал тебя на смертный поединок?
– Для чего? Просто чтобы узнать, кто из нас лучший боец? Я воспринял бы это как агрессию и обрушил бы на тебя весь свой арсенал. Использовал бы технологии, и химию, и современную технику до тех пор, пока не убил бы тебя. И при случае застрелил бы тебя в темноте с расстояния двухсот ярдов из снайперской винтовки; я учился стрелять.
– А если бы у нас с тобой были личные разногласия? Серьезные личные разногласия?