— Понимаешь, Мартинка! Золотые рыбки по двенадцать злотых за кэгэ. И каждая из них — одно желание.
Разумеется, «каждая НЕСВЕДЕННАЯ»! Они сидели на полу. Бросали шпроты в огромную банку с водой и загадывали желания.
— Малышка моя! Перестань печалиться! Подумаешь, какое дело! Пан профессор целуется со студенткой! Ты даже не представляешь, какие жуткие вещи одни люди творят с другими и не терзаются при этом угрызениями совести. А что плохого в том, что люди полюбили друг друга? Ты считаешь это оскорблением общественной морали? Если вы что и делали, то ведь не на автобусной остановке в час пик! — говорила она, взрываясь смехом.
В тот вечер на них напала икота. Действительно! У Магды был талант поднять человека с самого дна отчаяния до уровня «самоуважения».
Когда у них кончилось вино, они позвонили Тео. Тео был редкостным знатоком вин. Наверное, такими способностями обладают все мужчины с большим количеством пигмента. У Тео было много пигмента, много хорошего настроения, прекрасных приправ к гуляшу, и он умел танцевать фламенко. И уже само появление испанца, который ради своей Ани бросил корриду, все испанские штучки, прекрасный климат и учится «шелестеть» золотой листвой польских слов, чтобы рассказывать потом своим детям польские сказки, вселяло веру в то, что любовь даже в своих самых утонченных проявлениях способна сдвигать горы. Он принес вино и защебетал на самом смешном польском, на какой только был способен:
— Простиче, не мещяю, щичяс чищчу щчиблеты.
Тема жены профессора осталась закрытой. Магда все сделала так, что проблему удалось обсудить со всех сторон, не упоминая жены. Она даже не помнила, как ее зовут. Дочку — Моника. А жену?
Позвонила Ремеку:
— Будь завтра в холле перед деканатом. Принеси соломинку. Знаешь… ту самую, за которую хватается утопающий.
Она «вылезла из шкафа», отряхнулась.
Она не будет сидеть и ждать, пока кто-то предъявит «свою версию». Она не хочет, чтобы он оказался в сложной ситуации. У нее есть собственная версия, и она несла ее перед собою, словно щит. Надела туфли на высоком каблуке. Она и не предполагала, что он опередил ее. Вошла в деканат. Он как раз выходил от декана.
— Хорошо, что мы встретились! Я хотел поговорить с тобой, — сказал он тихо и потянул ее за руку.
Она покорно последовала за ним. В коридоре он сжал ее руку так сильно, что она даже вскрикнула.
— Ты, видать, с ума сошла, Марти! Что ты хотела сделать? Я же все тебе объяснил. Я не позволю, чтобы ты перед кем-то в чем-то оправдывалась… Не ты… Я в принципе никому ничего не хочу объяснять. — Он осекся, помолчал. — Никому, кроме… — И снова осекся.