– Я не хотела еще уезжать. Было чертовски весело!
– С мерзавцем Розенбергом? Будто ты не знаешь ему цену!
– У, злюка! Бесишься от ревности, вот и все.
– Не воображай о себе слишком много, миленькая. Просто не могу терпеть, когда женщина, с которой я сплю, налижется и дает себя лапать негодяю.
– Брешешь! Сам назюзюкался и лез к этой чернявой испанке!
– Ты приехала со мной и обязана была вести себя пристойно.
– Не желаю, чтобы мне указывали. Ты обещал привезти меня домой. А когда я расстаюсь со своей компанией, мое дело.
– Вот и осталась одна. А мне захотелось уехать, и я уехал. С какой стати потакать твоим идиотским капризам?
– Благодарю за любезность!
– В конце концов, ты сама добралась.
– Чтобы сказать тебе, какой ты хам!
– Испугала, как же.
– Не думай, что сможешь мной командовать! Не выйдет.
Их взгляды метали молнии.
Полковник Мэлчетт воспользовался секундой паузы и громко кашлянул.
Бэзил Блэйк стремительно обернулся:
– Как? Совсем забыл про вас… Можете отчаливать. Впрочем, представляю вас друг другу: Дина Ли и полковник Мэлчетт из полиции графства… Убедились, что моя блондинка жива и здорова? Валяйте, щупайте дальше старикана Бантри с его проделками! Чао!
Полковник, сдерживаясь из последних сил, ответил:
– Попридержите язык, молодой человек. Иначе вам несдобровать. – И вышел, весь пунцовый от возмущения.
В Мач-Бенхэме в своем служебном кабинете полковник Мэлчетт тщательно изучал последние полицейские работы.
– Теперь все как на ладони, – сказал инспектор Слэк. – После ужина миссис Бантри пробыла в библиотеке недолго и ушла ранее десяти часов. Она погасила свет; больше туда никто не входил. Слуги разошлись спать в половине одиннадцатого. Лоример оставил для хозяина напитки в вестибюле и ушел к себе без четверти одиннадцать. Подозрительного шума никто не слышал, кроме… третьей горничной. Зато она слышала чересчур много! Громкий шепот, шаги, леденящий душу крик – в общем, полный набор! А соседка по комнате, вторая горничная, клянется, что та проспала всю ночь не шелохнувшись. Особы с буйной фантазией вечно мешают следствию…
– Что выяснилось насчет взломанного окна?
– Симмонс утверждает, что работал любитель обыкновенной стамеской, – ответил инспектор Слэк. – Особого шума и не могло быть. Стамеска, вероятно, валяется где-нибудь поблизости, но пока на нее никто не наткнулся. Обычный инструмент в преступлениях подобного рода.
– У вас не создалось впечатления, что кто-то из слуг знает больше, чем говорит?
Инспектор Слэк ответил, чуть поколебавшись:
– Нет, сэр. Не думаю. Они просто взволнованы. Меня поначалу насторожила осмотрительная сдержанность Лоримера. Но, думаю, эти подозрения беспочвенны.