– Буду с вами откровенен. Пока нет.
Доналдсон кивнул.
– Так я и думал. Надеюсь, вы все же допускаете, что смерть мисс Аранделл могла быть вызвана естественными причинами?
– Вполне.
– И тем не менее рискуете утверждать обратное?
– И очень решительно. Если бы перед вами был случай, скажем, туберкулеза – и были налицо все внешние признаки этой болезни, и внутренние ее проявления, и соответствующие показатели в анализе крови, eh bien, вы не стали бы сомневаться, что это туберкулез.
– Таков ваш подход? Понятно. Тогда чего же вы ждете?
– Я жду последнего штриха в найденных мною доказательствах.
Зазвонил телефон. Пуаро знаком попросил меня снять трубку. Я услышал знакомый голос:
– Капитан Гастингс? Говорит миссис Таниос. Будьте добры передать мосье Пуаро, что он совершенно прав. Если он придет завтра в десять утра, он получит то, что ему требуется.
– Завтра в десять утра?
– Да.
– Хорошо, я ему передам.
В глазах Пуаро был вопрос. Я кивнул. Он повернулся к Доналдсону. Теперь он заметно оживился и обрел привычную уверенность.
– Позвольте мне объясниться, – сказал он. – Я квалифицировал этот случай как убийство. Оно имело все признаки убийства, все характерные детали убийства – короче, это было убийство! В этом нет ни малейшего сомнения.
– В чем же тогда причина ваших сомнений, ибо я чувствую, что вы продолжаете сомневаться?
– Причина действительно имелась – убийца не был опознан, но теперь эта причина исчезла!
– Вот как? Значит, он вам известен?
– Скажем так: окончательное доказательство будет у меня в руках завтра.
Доктор Доналдсон вздернул брови в еле приметной усмешке.
– Завтра? – спросил он. – Иногда, мосье Пуаро, этого завтра ждут ой как долго.
– Наоборот, – парировал Пуаро, – не успеешь оглянуться, а оно уже тут как тут, никакого разнообразия.
Доналдсон улыбнулся и встал.
– Боюсь, я отнял у вас слишком много времени, мосье Пуаро.
– Ни в коем случае. Всегда полезно объясниться начистоту.
Чуть поклонившись, Доналдсон вышел из комнаты.
– Умный он человек, – задумчиво сказал Пуаро.
– Сразу и не догадаешься, что у него на уме.
– Согласен. И еще он несколько нетерпим. Но исключительно проницателен.
– Звонила миссис Таниос.
– Я так и понял.
Я передал то, что она просила. Пуаро одобрительно кивнул.
– Отлично. Все идет хорошо. Через двадцать четыре часа, Гастингс, мы будем знать точно, как обстоят дела.
– Я все еще не очень хорошо соображаю. Так кого мы подозреваем?
– Кого подозреваете вы, Гастингс, я сказать не могу. Всех по очереди, вероятно.
– Порой мне кажется, что вы не прочь немного надо мной посмеяться.