Но помощь не пришла: на море разразился сильнейший шторм, и корабли не смогли подойти к Евпатории.
Невозможно было оказать поддержку евпаторийскому десанту и седьмого января. Он погиб в неравной борьбе, как и высадивший его экипаж тральщика «Взрыватель».
Понесла утрату 5-я эскадрилья. Прикрывая бомбардировщики Пе-2 в районе дороги Саки-Евпатория, пал в воздушном бою лейтенант Шелякин.
В госпитале капитан Бабаев залеживаться не стал. Его потянуло в свой полк. Пятая эскадрилья встретила капитана так, будто вернулся он с того, света. Первым расцеловал его Шилкин. Он по-медвежьи облапил Бабаева, прижал к своей богатырской груди так, что тот взмолился.
— Раздавишь, Коля.
— Эх Боря, Боря. Знаешь, как я рад, что мы снова вместе. А за косточки свои не бойся. Если они целы остались после того прыжка, то ничего с ними до самой смерти не случится…
В десять ноль-ноль в эскадрилью позвонили с КП авиагруппы: в Севастополь идут корабли; по наблюдению постов в море ушел немецкий самолет-торпедоносец; надо найти его и уничтожить. Батько Ныч хотел было ответить, что лететь некому, все на задании. Не пошлешь же на такое дело необстрелянных. Но вовремя спохватился и сказал твердо:
— Сейчас вылетит капитан Бабаев… Борис ушел навстречу кораблям бреющим полетом. Техники, мотористы, прилетевшие с Бабаевым, пилоты-новички и Батько Ныч вылезли на капониры и наблюдали за его полетом. Самолета противника никто с аэродрома не видел. Его заметили, когда он стал отстреливаться от наседавшего «яка». Короткая дуэль произошла низко, у самой воды. Торпедоносец ткнулся носом в воду и исчез, а Бабаев поднялся выше, покружил над морем и вернулся домой.
Комиссар расцеловал Бориса, поздравил его с седьмым лично сбитым фашистским самолетом: ведь он сравнял свой счет с Константином Алексеевым и разделил с ним славу лидеров истребительной авиации Черноморского флота. Вечером ночные полеты не намечались. Летчикам разрешили отметить День армии и флота. Чествовали Бабаева. Командующий тоже поздравил его с победой, сказал, что представил Бориса к правительственной награде.
Домик у дороги при въезде на мыс Херсонесский наполнился веселым многоголосьем. Летники пели под гитару, плясали под баян, а Бабаев отсыпался.
Тут, как на грех, приехал из газеты корреспондент, нашел Бабаева, попросил:
— Расскажите, товарищ капитан, как вы сегодня «хейнкеля» сбили.
Бабаев, не отрывая от подушки головы и не открывая глаз, ответил:
— Сбил дядя Егор.
Корреспондент повторил свой вопрос несколько раз, но ответ был тот же:
— Сбил дядя Егор.