— Если уже погибать, — продолжал, помедлив немного, Токарев, — так только таким образом, чтобы самой смертью своей причинить максимальный урон врагу. Те из вас, кто сражался под Одессой и Севастополем, знают, что только так и никак иначе действовали защитники этих городов. Погибнуть глупо — более чем сомнительная доблесть. Погибнуть по причине зазнайства, пренебрежения к боевым приемам противника — попросту служебное преступление. Никакого геройства я здесь не вижу.
Токарев намеренно несколько сгущал краски.
— Во всяком случае, обстановка сегодня подсказывала единственно правильное решение: на бреющем отойти от аэродрома, набрать высоту. А потом уже атаковать…
Посмотрев на хмурые лица летчиков, Токарев неожиданно улыбнулся:
— Ну ладно… Хватит читать вам нотации. А то совсем скисните. Хорошо то, что хорошо кончается. Снесареву и Татищеву встать!
Два летчика с недоумением поднялись. Если они и были виноваты, то сделали все, чтобы исправить положение.
— Представляю вас к награждению орденами Красной Звезды. Не за ошибку, нет. За то, что нашлись в столь сложной обстановке и сумели во время эту сшибку исправить. В конце концов не ошибается тот, кто ничего не делает…
Последнюю фразу комдив буркнул скорее для себя, чем для стоящего рядом Любимова.
С воздуха земля особено прекрасна. Май бушует над Причерноморьем. Розовые, сиреневые, белые облака цветенья подходят к самым горам, а те кажутся невесомыми в нежной акварельной дымке.
Какой нелепостью кажется сама мысль, что все это в любую минуту для тебя может кончиться, как кончается лента в кино, и механик начнет крутить другую, где не будет ни синей дымки, ни аквамариновой воды, а только взрывы, всполохи и боль.
— Выходим в район Благовещенская — Анапа. Внимание! — голос ведущего группы старшего лейтенанта Тарасова хорошо слышен в наушниках. — Всем вести наблюдение.
Двенадцать «яков» прикрывают шесть штурмовиков.
— Что ты бормочешь? Не разберу! — спрашивает по рации Тарасов Лобанова.
— Я говорю, конвой должен быть где-то здесь. Не мог же он провалиться сквозь воду.
— Он и не собирался проваливаться. Посмотри внимательнее на взморье…
Вначале они казались точками, потом суда стали ясно различимы. В центре дымил огромный транспорт. Слева и справа от него шли вооруженные баржи. В воздухе появились облачки темных разрывов: корабли срочно ставили стену заградительного огня.
— В атаку!..
«Илы» ринулись вниз. Вот они разошлись и с разных сторон устремились на транспорт.
Полыхнуло оранжевое пламя, эхо взрыва метнулось над морем, взвились к небу обломки палубы. И сразу — черный дым.