Слуги сновали с едой туда-сюда, пока собаки кружили, ловя объедки со столов. В зале звучала возвышенная музыка.
— Нервничаешь? — спросил Себастьян на современном английском.
— Немного. Я не имею ни малейшего представления о саксонском этикете.
Он поднял ее руку к губам и поцеловал ее пальчики, пробуждая в ней теплую дрожь.
— Следи за мной, и я покажу тебе все, что тебе следует знать, чтобы жить в моем мире.
Это заставило ее приподнять бровь. Она была уверена, что за его словами что-то крылось.
— Ты же собираешься вернуть меня домой в следующее полнолуние, правда?
— Даю тебе слово, моя леди. Это единственная вещь, которую я никогда не нарушал и я, более чем определенно, не предам клятву, данную тебе.
— Я просто уточняю.
По толпе пронесся шепот, когда они пересекли зал и приблизились к королевскому столу. Чэннон нервно сглотнула, но она была здесь с самым красивым мужчиной королевства. В своих черных доспехах и маске, Себастьян являл собой потрясающе мужественное зрелище. Мужчина с царственной аурой, обещающей силу, скорость и смертельно опасную точность.
Он остановился у стола и низко, почтительно поклонился. Чэннон повторила его движения, надеясь, что ее реверанс соответствовал его.
— Приветствую, ваше Величество, — сказал Себастьян, выпрямляясь. — Я — Себастьян Катталакис, принц Аркадии.
От этого заявления у Чэннон отвисла челюсть. Принц? Было ли это правдой или просто еще одной шуткой?
Он повернулся к ней с осторожным выражением на лице.
— Моя леди — Чэннон.
Король поднялся на ноги и поклонился им.
— Ваше Высочество, много времени прошло с тех пор, как я имел честь находиться в компании охотника на драконов. Мой долг по отношению к вам больше, чем я смогу когда-либо оплатить. Прошу, проходите и садитесь. Вы и ваша леди-жена можете наслаждаться нашим гостеприимством столько, сколько пожелаете.
Себастьян провел Чэннон к столу и усадил ее справа от себя, напротив мужчины, который представился зятем короля.
— Ты и в правду принц?
— Лишенный наследства, но в остальном верно. Мой дед — Ликаон, был королем Аркадии.
— О, мой бог, — произнесла Чэннон, когда кусочки мозаики сложились, наконец, у нее в голове. — Король, проклятый Зевсом?
— И мойрами.
Ликантроп — греческий термин для обозначения вервольфов, вампиров и оборотней произошел от имени Ликаона, короля Аркадии. Пораженная, она размышляла, какие еще из так называемых мифов и легенд были на самом деле реальностью.
— Знаешь, для историка ты можешь быть полезнее, чем Розеттский камень[6].
Себастьян рассмеялся: