Он посмотрел Дермоту прямо в глаза:
– Теперь вы меня понимаете?
– Ваша точка зрения мне ясна, – сказал Крэддок, – но, ради бога, извините, по-моему, вы упускаете из виду нечто важное. Вы почти уверены, что отравить пытались именно вашу жену. Но разве эта опасность исчезла? Если отравитель не добился своего, он ведь, вполне возможно, повторит попытку?
– Естественно, я об этом подумал, – сказал Джейсон Радд, – но теперь, если можно так выразиться, получив предупреждение, я приму все меры предосторожности и смогу обезопасить мою жену. Она будет под моим неусыпным наблюдением, за ее безопасностью будут следить и другие. Самое главное – она не должна знать, что ей угрожает какая-то опасность.
– И вы полагаете, – осторожно спросил Дермот, – что она этого не знает?
– Конечно, не знает. Понятия не имеет.
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно. Ей это и в голову не придет.
– Но вам-то пришло, – заметил Дермот.
– Это совсем другое дело. Если рассуждать логично, такое объяснение напрашивается само собой. Но логика никогда не была сильным местом моей жены, она даже не сможет представить себе, что кому-то вздумалось от нее избавиться. Ей такая мысль просто не придет в голову.
– Может, вы и правы, – медленно вымолвил Дермот, – но тогда возникают новые вопросы. Позвольте опять-таки не ходить вокруг да около. Кого вы подозреваете?
– Не могу сказать.
– Простите, мистер Радд, «не могу» в смысле «не знаю» или «не хочу говорить»?
На этот вопрос Джейсон Радд ответил сразу:
– В смысле «не знаю». Не знаю, и все тут. Невзлюбить ее так сильно, возненавидеть так сильно, чтобы пойти на убийство, – я не могу себе такого представить, как не может и она. С другой стороны, простые и очевидные факты говорят нам, что произошло именно это.
– Обрисуйте, пожалуйста, факты, которые вам известны.
– Пожалуйста. Обстоятельства довольно ясны. Я налил два коктейля дайкири из кувшина, напиток был приготовлен заранее. Передал их Марине и миссис Бэдкок. Что дальше делала миссис Бэдкок, я не знаю. Видимо, отошла поговорить с кем-то из своих знакомых. Моя жена стояла с бокалом в руке. В эту минуту появились мэр и его жена. Марина поставила свой бокал, нетронутый, и встретила их. Потом еще кое-кого. Приехал наш старый друг, с которым мы не виделись несколько лет, еще кое-кто из местных, двое человек со студии. Все это время бокал с коктейлем стоял на столе позади нас, потому что мы вышли немного вперед, к самой лестнице. Когда жена разговаривала с мэром, по просьбе местных репортеров их несколько раз сфотографировали: мы решили, что местным жителям это будет приятно. Я тем временем принес напитки для новых гостей. Где-то в этом промежутке в бокал моей жены и подсыпали отраву, так мне кажется. Не спрашивайте меня, как это сделали, – задача была явно не из простых. С другой стороны, если у кого-то хватает духа провернуть нечто подобное в открытую, ничуть не маскируясь – удивительно, но факт, – почти никто этого не заметит! Вы спрашиваете, подозреваю ли я кого-нибудь конкретно. Физически отравить бокал с коктейлем могли человек двадцать. Понимаете, люди все время перемещались группками, разговаривали, куда-то отходили, разглядывали новшества после ремонта дома. Движение не прекращалось. Я уже об этом думал, думал не раз, старался что-то припомнить… но ничего, абсолютно ничего не указывает на кого-то конкретно.