Попрощавшись со своим совершенно озадаченным другом, он вышел из здания миссии на узкую, дурно пахнущую улицу. Сразу вспомнились слова, только что произнесенные им с такой радостью, но теперь он испытал горечь – горечь потери. «Ни пенни!» У него не осталось ничего от всего его богатства. Ему стало страшно – он боялся нищеты, голода и холода. Жертва не принесла ему удовлетворения.
Тем не менее он понимал, что избавился от гнета ненужных обременительных вещей, что ничто больше не связывает его с прежней суетной жизнью. Освобождение от цепей оказалось болезненным, но предвкушение свободы придавало ему силы. Но свалившееся на него чувство страха и дискомфорта могло только приглушить Зов, но не уничтожить его, ибо он знал: то, что бессмертно, не может умереть.
В воздухе уже чувствовалась осень, и ветер был резким и холодным. Хэмера пробрала дрожь, к тому же ему страшно хотелось есть – он забыл сегодня позавтракать. Его будущее слишком быстро на него надвигалось. Просто невероятно, что он отказался от всего, что имел: от покоя, комфорта, теплоты. Все его тело вопило от отчаяния и безнадежности… Но тут же он ощутил радость и возвышающее чувство свободы.
Проходя мимо станции метро, он замедлил шаг. У него в кармане было два пенса – можно было доехать до парка, где две недели тому назад он позавидовал лежащим на газонах бездельникам. Он доедет до парка, а дальше… что ему было делать дальше, он не знал… Теперь он окончательно уверился в том, что он ненормальный – человек в здравом уме не поступил бы так, как он. Однако если это так, то его сумасшествие было прекрасной и удивительной вещью.
Да, теперь надо отправиться именно в парк, с его просторными полянами – и именно на метро. Ибо метро для него было олицетворением всех ужасов заточенной в склепе жизни, могилой, в которую люди сами себя загнали. Из этого плена он поднимется на волю – к зеленой траве, к деревьям, за которыми не видно было давящих громад домов.
Эскалатор быстро и неумолимо нес его вниз. Воздух был тяжелым и безжизненным. Хэмер остановился у края платформы, в отдалении от остальных. Слева от него чернел туннель, из него, извиваясь, вот-вот выбежит поезд.
Он почувствовал, сам не зная почему, какую-то тревогу. Вблизи, на скамейке, сгорбившись сидел парень, казалось, погруженный в пьяное забытье.
Издали приближался смутный рокот. Парнишка поднялся и тоже подошел к краю платформы и, чуть наклонившись, стал вглядываться в туннель.
И вдруг – все произошло так быстро, что невозможно было это сразу осмыслить, – он потерял равновесие и упал на рельсы. Сотни мыслей разом пронеслись в мозгу Хэмера. Ему вспомнилась бесформенная куча под колесами автобуса и хриплый голос стоявшего рядом работяги: