— Что же вы не остановили двигатель сразу, как только он начал стучать?
— Я же не моторист, — сказал очкастый. — Моторист с директором побежали в кладовую.
Горшков вытер пальцы, отдал очкастому тряпку и присел на край ящика, заполненного старыми поломанными деталями.
Мужчина снял очки, вынул неожиданно чистый носовой платок и вытер свое одутловатое лицо; теперь, без очков, с близоруко мигающими глазами, оно выгляделовиноватым и беспомощным.
— Что же делать? Ток будет только с семи. Люди утром останутся без хлеба. Этого нельзя допустить… Лейтенант Примак обнадежил меня, товарищ Горшков,
Шофер «виллиса» прикрыл рот ладонью и зевнул.
— Да что тут сделаешь, Антон Ильич? Вы же сами видите, делать нечего. — Его сонный вид, недовольный тон и то, как он нетерпеливо вертел в руке ключи от машины, — все это говорило яснее слов, что уже глубокая ночь, да и день был нелегкий, а дома ждет постель, и надо бы, наконец, покинуть эту тесную, пропахшую соляркой будку.
Антон Ильич не обратил внимания на эти слова, зато Горшков пристально смотрел на руки шофера, вернее — на ключи, которые тот вертел в пальцах: да ведь тут же за дверью стоит «виллис», оборудованный добавочной силовой передачей!
Горшков перевел взгляд на генератор, установленный прямо против дверей, и резко встал с ящика. В это время на пороге появился запыхавшийся подросток с комсомольским значком на спецовке. В руке он держал поршень.
Горшков не дал ему опомниться.
— Поршень ни к чему: двигатель вышел из строя. Есть у тебя запасные приводные ремни?
— Есть… Вон в том шкафчике, две штуки… А что?
— Сшивай их немедленно. А Игнат подгонит «виллис» прямо к двери… Накинем ремень на заднее колесо.
Перемазанное лицо Антона Ильича сразу повеселело.
— Как это мне в голову не пришло? Ведь это же просто! Поворачивайся живее, Игнат!
Шофер осадил машину вплотную к раскрытой двери. Он протиснулся в будку, бросил на пол запасное колесо и стал снимать с него резину.
— Да вы не встревайте, Антон Ильич. И так уж возсе измазались. Сами сделаем.
Но Антон Ильич только азартно махнул рукой и принялся помогать слесарям. Они закрепили, как велел Горшков, три колеса, а четвертое подняли на домкрат и сняли. Игнат поставил вместо него диск без резины.
Подготовка была закончена. Вытирая лоб, все собрались вокруг Горшкова и моториста, сшивавших ремни. Потом соединили ремнем диск «виллиса» со шкивком генератора, Антон Ильич помогал продергивать сыромятные полоски. Через несколько минут был закреплен последний стежок.
Теперь все смотрели на Игната. Он вытер ветошью руки, надел ватник, застегнул на все пуговицы.