Через неделю я никуда не уехала. Я продолжала работать в банке, и прыщавый менеджер, уже знавший о моих отношениях с гостем из Москвы, по-прежнему приставал ко мне, заставляя меня дергаться от отвращения. Мой новый друг даже не стал мне перезванивать из Москвы, забыв о провинциальной дурочке, которая ничего не понимала в этой жизни. Так продолжалось ещё три месяца. А потом я поняла, что больше не могу. Ещё немного, и я просто наложу на себя руки. В этот вечер я поменяла бутылку самогонки, которую отчим обычно ставил, на бутылку какой-то кислоты. По-моему, это был обычный уксус. Или другая гадость. Может, синильная кислота. Я даже не знаю.
Я купила подарки и поехала к своим единоутробным братьям. Мальчикам было уже по тринадцать лет. Они были такие жизнерадостные, крепкие, веселые ребята. Мы провели вместе весь вечер. Даже сестра моего отчима была довольна, она видела, как я отношусь к своим братьям. А потом я вернулась домой. И нашла своего отчима живым и здоровым. Можете себе представить?
Его не убила даже бутылка этой кислоты. Он выпил почти половину бутылки. Я готова была плакать от отчаяния. Даже решила поджечь дом. Но в этот момент Бог наконец сжалился надо мной.
Через несколько дней отчим почувствовал себя хуже. Потом ему стало совсем плохо. Я повезла его в больницу. Врачи обнаружили у него язву, старую язву, моя кислота не имела к ней никакого отношения, но, возможно, она ускорила течение болезни. Я навещала его в больнице два месяца. Он умирал долго и тяжело. Все время бормотал, что виноват, винил себя в смерти моей матери. Я так устала за эти месяцы, фактически проводя все вечера у его постели. Даже его сестра начала меня жалеть, понимая, как мне трудно. Через два месяца он наконец умер. Я была свободна.
На следующий день после похорон я нашла покупателя на наш дом. Он заплатил мне девять с половиной тысяч долларов. Для меня это были неслыханные деньги. Я считала себя почти миллионершей. Уже потом я узнала, то он меня просто обманул. Дом можно было продать тогда за двадцать пять тысяч, а сейчас он, наверно, стоит все пятьдесят. Дом был старый, но прочный, крепкий. Да и место было хорошее. Но всё равно я была счастлива. Я потратила почти треть денег на разные тряпки и ненужные глупости, купила своим братишкам-близнецам роскошные велосипеды. Нужно сказать, что я не могла смотреть им в глаза, хотя они меня очень любили. Ведь я чувствовала себя убийцей их отца. А потом я взяла билет и поехала в Москву. Мой банкир даже не вспомнил меня, когда я ему позвонила. Но согласился со мной встретиться. Когда мы наконец увиделись, он даже не вспомнил, как меня зовут, перепутав моё имя с именем своей знакомой. И я всё правильно поняла.