Кахи Батумский молчал. Он смотрел на Дронго и молчал. Дронго, понимая, что на гостя нельзя давить, тоже замолчал. Кахи сидел нахмурившись. Молчание длилось довольно долго.
– Сейчас много беспредела, – мрачно изрек гость, – очень много. Люди не боятся ни Бога, ни дьявола. Они вообще никого не боятся. Я никогда не обижал сирот, никогда не отнимал деньги у вдов. Я не спал с женами своих друзей. Но у людей не осталось никаких принципов. Раньше такое было невозможно…
Теперь уже Дронго молчал, понимая, что перебивать гостя нельзя.
– Я слышал об этом деле, – медленно произнес Кахи Батумский, – там действительно стреляли в машину с детьми. Наши люди не осмелились бы сделать такое. Хочешь убить своего «клиента» – можешь его убить. Тебе заплатили деньги, и ты делаешь свою грязную работу. Но не трогай женщин и детей! Этот закон все соблюдали, иначе мог наступить настоящий беспредел. Вот он и наступил. В наших разборках нельзя трогать семью. Это против всяких правил.
– Кто? – спросил Дронго. – Я хочу знать, кто это сделал.
– Трудный вопрос, – пробормотал Кахи. – Ты думаешь, мы знаем о всех киллерах, которые есть в этом городе?
– Нет, конечно. Но вы можете сказать, хотя бы приблизительно, где мне искать. Кого могли нанять? Кто это был?
– Сейчас много всякой падали, – глубокомысленно произнес гость, – каждый из них берет в руки автомат и становится убийцей. Они плюют на наши традиции и на наши порядки. Молодежь не уважает стариков. Никого они не уважают…
Кахи замолчал. Он явно обдумывал какой-то вариант. В этот момент зазвонил телефон. Гость даже не посмотрел в сторону аппарата. Звонки продолжались. Третий, четвертый, пятый… Дронго не двигался с места.
– Возьми трубку, – разрешил Кахи.
Дронго поднялся и взял трубку.
– Слушаю, – сказал он немного напряженным голосом, взглянув на гостя.
«Надеюсь, это не полковник Демидов», – с некоторым напряжением подумал Дронго. Но это был его водитель.
– Извините, что беспокою вас так рано, – сказал Сергей, – но Вейдеманис просил, чтобы я вам все рассказал. Мне сегодня утром проткнули все четыре колеса. Машина стояла на стоянке, и дежурный клянется, что никто не подходил к машине. А когда подошел я, то увидел спущенные шины.
– Купи новые, – посоветовал Дронго и отключил аппарат.
Он вернулся к гостю. Звонок немного выбил его из обычного равновесия.
– Мне нужны киллеры, которые стреляли в семью Арзуманяна, – жестко сказал Дронго. – Дело не только в Арзуманяне, дело не в том, что эти люди, если, конечно, можно назвать их людьми, не имеют права оставаться на свободе. Даже у подонков должно быть нечто похожее на кодекс чести. А у них его не было. Извините, что я так горячусь.