Но Мариша с Андрейкой уже вбежала в подъезд. Абдулло Нурович тут же поднял оружие убитого стрелка и, стреляя с двух вытянутых рук одновременно, заставил тех пятерых, что бежали, упасть на асфальт, а стрелка спрятаться за машиной. Он даже не интересовался, попал в кого-то или нет. Он просто продолжал посылать одну за другой короткие очереди, и под их аккомпанемент быстро отступил к своему подъезду. Металлическая дверь распахнулась – это Мариша открыла ее, и Абдулло Нурович успел заскочить внутрь раньше, чем в дверь ударили пули. Но пули попадали под острым углом, рикошетили и улетали в окна соседнего дома…
Подписав два акта о смерти заключенных, на которых с их согласия ставились опыты, и передав акты для отправки в прокуратуру, генерал Аладьян устало отодвинул кресло от стола. Плевать на этих заключенных, они получили ровно столько, сколько заслуживали. И только их вина, что сердце не выдержало нервного напряжения. Значит, судьба такая… И не это портило Эдуарду Осиповичу настроение. Поспать в эту ночь он успел только три часа и чувствовал остро усталость. Конечно, бывало, что генералу выпадали и более продолжительные бессонные периоды, но здесь к усталости плюсовалось еще и неудовлетворение от результатов работы. Это особенно больно ударило после того, как он был полностью уверен в хорошем результате, и даже продумывал в голове, как наиболее эффективно провести доклад начальству. Планы на будущее строил… Был уверен в просто великолепном результате, который аннулирует все его вольности. Ну, если не аннулирует, то сделает их малозаметным фоном, на который внимания обращать не стоит. И сбой произошел в самый критический момент. Такое всегда переносится болезненно.
Эдуард Осипович устало положил руки на отдаленный от него стол, наклонился и положил голову на руки. Он так потягивался, прогибая спину и снимая усталость.
И как раз в это время зазвонил телефон. На сей раз сразу генерал номер узнал, вздохнул, как и прежде, и взял трубку.
– Профессор Аладьян, слушаю…
– Доброе утро, Эдуард Осипович. А я всю ночь прождал вашего звонка…
– Я пять минут назад вернулся из лаборатории, и у меня руки от усталости опускаются, – умышленно мрачным тоном, чтобы подчеркнуть свою усталость, сказал генерал.
– Да, в таком состоянии номер набрать трудно… – слегка ехидно согласился собеседник.
– В таком состоянии голова работает плохо, а я предпочитаю вести серьезные разговоры со свежей головой. Про Будду и блудного сына я помню. Но напомните мне свое имя…
– Меня зовут Владислав Аркадьевич Мазур.