— Хочешь получить карт-бланш? Заняться вольной охотой?
— Да.
— Смотри, в горах можно и месяц бродить — ничего не найдешь.
— Я не буду столько искать.
— Что с тобой сделаешь? Ведь если не разрешу, житья от твоего нытья не будет, поставь я хоть часового у дверей и прикажи ему тебя ни под каким видом не подпускать ко мне. Все равно ведь проберешься, — он помолчал. Наша задача — сделать так, чтобы под ногами у боевиков горела земля, чтобы они нигде не могли чувствовать себя спокойно, чтобы….
— Это я знаю. Читал, — остановил Кондратьев полковника.
— Молодец, — улыбнулся полковник, — но пойми, командование решило отвоевать Истабан малой кровью, боеприпасов на складах скопилось море. Девать их больше некуда. Это американцам хорошо — Югославию с Ираком бомбить. Мы это старье арабам не продадим. Санкции и все такое. Шутка, — он помолчал. — Мне очень не хочется, чтобы газеты раструбили, что я отправил в горы отряд без прикрытия. Ведь не может же вертолет над тобой день и ночь висеть. Спугнет он всех. И «Стрекоза» не сможет. Папаху каракулевую я заработал. Но на этом ограничиваться не собираюсь, а ты мне безупречную карьеру хочешь поломать.
— Наоборот выйдет. Я уверен.
— Тоже чувствуешь?
— Да.
— Экий ты чувствительный. Может, заделаешься предсказателем? В штабе такой должности нет, но что-нибудь для тебя придумают. Будешь давать прогнозы. Хорошо, если они будут почаще, чем у синоптиков, оказываться правильными. Одно дело, когда вместо обещанных плюс пятнадцати оказывается ноль. В окно глянешь, поплюешься, куртку потеплее возьмешь. Забудешь куртку — тоже не беда. Померзнешь немного, насморк схватишь, на больничном пару неделек посидишь, но водка все излечит. Другое дело, когда вместо десятка сепаратистов встречаешься с сотней. Тут уж жди летального исхода… Я так понял: ты думаешь, что в горах их база?
— Да, — кивнул Кондратьев.
— И там их немного? Ты со своими людьми управишься и в подмогу тебе никто не нужен?
— Да, — опять кивнул Кондратьев.
— Ты отвечаешь прямо как большинство населения на достопамятном референдуме. Зациклился, что ли?
— Нет.
— Вот. Что я и говорю. Следующим должно быть «Да», или я ошибаюсь?
На этот раз Кондратьев не нашелся, что ответить, прихлебнул чаю, улыбнулся и наконец сказал:
— Чай вкусный. Очень.
— Гуманитарная помощь от каргопольского отделения номенклатурно-консервативной партии России. Сокращенно НКПР.
— И такая есть?
— Есть. На выборах в Госдуму, думаю, мы о ней услышим. Из-за этих выборов и стараются, наверное. А чай действительно хороший. Но вернемся к нашим баранам, э-э-э…извини… Тебе что, на месте не сидится? Башку под пули постоянно подставляешь? Погеройствовать захотелось, что ли?