Перед Долининым, в его кабинете, сидел понурый Барсентьев с очень усталым лицом. Оба были не в форме, а в гражданском.
— Ну что, Барсентьев? — голос Долинина был полон горечи, — кто будет отвечать за незаконный арест Лерчева?
— Он убийца, — глухо произнес Барсентьев, — он виновен в…
— Кто виновен, у нас определяет суд, — резко прервал его Долинин, и вы, Барсентьев, об этом прекрасно знаете.
— Знаю, — подтвердил Барсентьев, — но я также знаю еще, что именно Лерчев убил свою жену.
— Он знает! — Долинин вскочил с места и стал нервно ходить по кабинету, — он знает… И я это знаю! И сам Лерчев это знает! И судья знает! Все знают! Но этого — мало. Это надо еще доказать!
— Я доказывал… — пытался сопротивляться Барсентьев.
Долинин резко остановился, гневно посмотрел на Барсентьева и только обреченно махнул рукой.
— Ты хоть понимаешь, почему дело в суде рухнуло?
— Понимаю. Кто знал, что эта бабулька, которой уже за семьдесят, сославшись на старческую память, своих показаний в суде не подтвердит. Было — не было, забыла и все тут. Безусловно, она была подкуплена ушлым адвокатом, что было подтверждено его наводящими вопросами, адресованными старушке в судебном заседании…
— Ни хрена ты не понял! Закрепил бы этот ненадежный кирпичик и не позволил бы обрушиться всей пирамиде! Почему ты не записал ее подробнейшие показания на видеокамеру? Почему не задал ей соответствующие уточняющие вопросы? Почему не закрепил это еще и очной ставкой гардеробщицы с подозреваемым, с записью всего этого на видео?
— Я…
— Почему?!? Ну, ответь! Ты же следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре, а не сельский участковый Анискин… Если бы ты это своевременно сделал, то что бы уже потом не болтала в судебном заседании продажная старушка насчет своей памяти и прочих обстоятельств, за давностью лет плохо различимых, суд взял бы за основу показания, должным образом закрепленные на предварительном следствии. И вынес бы преступнику обвинительный приговор.
— Не было в тот день криминалистов — один болел, другой был на выезде, третий… Словом не было, и все тут. Сам же я снимать на видеокамеру не имею права, для этого нужен специалист…
— Послушай, Барсентьев, — неожиданно тихо сказал Долинин, — брось ты этот детский лепет… Я понимаю, как тебе тяжело… Как тебе горько… И я кричу на тебя, потому что и мне тоже горько…
— Да, виноват. Прошляпил, — совсем убито произнес Барсентьев, — Сергей Дмитриевич, я уже получил «служебное несоответствие» в приказе о наказании, но я напишу заявление о своем уходе из прокуратуры. Это будет честно.