После чего он весьма уверенно оттеснил Наденьку в глубь дома и ногой захлопнул дверь.
– Я позову на помощь, – сказала Наденька слабеющим голосом, отступая.
– Не советую, – многозначительно молвил Леон и поглядел на нее загадочно. Настолько загадочно, что Наденька окончательно проснулась.
– Вы не имеете права советовать мне что бы то ни было, – сказала она, начиная сердиться. – Потому что вы обманщик.
– Как и все люди на земле, – парировал Валевский.
– И… и вор!
– Таково мое призвание, и я ничего не могу с этим поделать. Вы же не станете требовать от пианиста, чтобы он колол дрова.
– Ах! – возмутилась Наденька. – И вообще, вы ни во что не ставите российскую словесность!
– Терпеть не могу книги и тех, кто их пишет, – объяснил Леон. – Как-то мне пришлось сидеть в одной камере с сочинителем бульварных романов, так то время было настоящей пыткой. Он прикончил жену согласно рецептам из своих книжек, но его схватили уже на следующий день, незадачливый душегуб замучил меня вопросами, что он сделал не так. А в конце концов оказалось, что его просто видел дворник, когда убивец тащил труп к реке.
– Так вы что, собираетесь меня прикончить? – распахнула глаза Наденька.
– Нет, – честно ответил Леон. – Собственно, я всего лишь хотел вас предупредить.
– Наденька, в чем дело?
На пороге показался взлохмаченный Аполлон Русалкин, который на ходу прилаживал на нос очки.
– Между прочим, – объявил Валевский, – я серьезно рискую. Но, конечно, мне уже раньше следовало догадаться. Такая идиллическая картинка – «Общество любителей российской словесности», возвышенные разговоры… А на самом деле вы просто обыкновенные обманщики. Поделом мне!
– Мы вас не обманывали! – возмутилась Наденька.
– Ну да, конечно, – фыркнул Валевский. – И динамит в лаборатории вы изготовляете исключительно из любви к науке. Мыло похоже на динамит, только вот эффект у них слегка различается, – довел он до сведения слушателей. – Интересно, что вы задумали? Взорвать государственный банк? Обчистить петербургский монетный двор? Или ваши аппетиты куда скромнее и с вас вполне хватит флотской казны, к примеру?
Брат и сестра в изумлении переглянулись.
– Наденька, – жалобно спросил Русалкин, – наш гость что, бредит? Какой динамит? Какая флотская казна?
– Да, притворяйтесь, притворяйтесь! – возмутился Леон. – То-то ваш кузен в лице переменился, когда выяснилось, что люди Хилькевича залезли в его лабораторию. Только учтите, если я догадался, что вы стряпали там динамит, то и она тоже догадается. А в таком случае вас ждут очень серьезные неприятности!