Вера не уловила ни малейшей логики в бессвязной пьяной речи, однако на всякий случай осведомилась:
— Рита, ты что-нибудь знаешь или подозреваешь? Тогда скажи мне.
— Мне подумать надо. Не понимаю я ничего, Вера! Думала, вор, теперь вот не вор. Я так сразу не умею. Я потом.
— А ты скажи примерно, — сообразила Вера. — А досконально обдумаешь потом.
— Я вот про шарфик еще хочу подумать. Это правильно?
— Ну… наверное. А что про шарфик?
— Я его как бы видела, а где, не помню. Это важно?
— Конечно, очень.
— Только я не знаю. У нас злая одна Элеонора Павловна. Вот она злая, а остальные добрые. Да, еще Борис Иванович! Не, он не то, чтобы злой, но такой. Андрюха его раньше тоже боялся, а потом перестал. Еще Женю боюсь. Он веселый такой, хороший, а все равно. Да, слушай, а что мне делать с ключом?
— С каким ключом? — опешила от странной перемены темы Вера.
— Ну, от квартиры Андрея. Может, я тебе его дам?
— Погоди, Рита! Разве милиция его у тебя не забрала?
— Нет. То есть, понимаешь… У Андрея на столе лежали другие ключи, и я их взяла случайно, а потом отдала. А первые остались. Я про них забыла, а сегодня в кармане нашла. Вот!
Рита протянула ключи.
— Хорошо, Рита. Я… наверное, я отдам их следователю?
В этот момент раздался очередной звонок в дверь. Разведя в отчаянье руками, хозяйка отправилась открывать.
— Ой, как у тебя бедно! — прощебетала впорхнувшая Ксюша. — Но места много. Хоть на велике катайся, да? Клево! А чего так мало мебели? Вон туда вполне бы встала стенка.
— Вера Дмитриевна любит простор, — прервал свою спутницу легкий на помине шофер Женя. — Я тоже терпеть не могу захламленных квартир. О, Ритуся! Какими судьбами?
Рита, заметно смешавшись, скороговоркой сообщила:
— А как бы просто так! Я убегаю, спешу. Вера, в общем, я буду думать, а если придумаю, скажу. У меня в голове сперва должно как бы устаканиться. Что-то думается, но непонятное. Женя, Ксюшка, привет!
Она скрылась, а Вера принялась исподтишка оглядывать новую гостью. Посмотреть было, на что! Элегантнейший наряд понедельника сменило нечто странное, ядовито-желтое, состоящее из коротеньких обтягивающих гетр и топа с вырезанными в самых интересных местах довольно крупными дырами. Мало того, на впалом животе секретарши Вера узрела выпирающие кости, что явно противоречило ее познаниям в анатомии, пусть и давнишним. На этом чудеса не кончались! Каждую из грудей украшало изображение черной мужской ладони. Впрочем, Вера должна была признать, что на юной девице сей секс-символ выглядел вполне пристойно, поскольку грудей как таковых не наблюдалось. Да, и завершающий штрих — черная кепочка с желтым помпончиком.