Старкведдер, опустившись на скамеечку, тихо сидел напротив нее.
– Если бы я сказала, что он стал чудовищем, – продолжала мать Ричарда Уорвика, – вы, возможно, сочли бы, что я преувеличиваю. И тем не менее в некотором отношении он действительно был чудовищем – чудовищно жестоким эгоистом и гордецом. Поскольку сам он сильно пострадал, у него возникло огромное желание причинять боль другим. – В ее голосе появился неприязненный суровый оттенок. – Чтобы окружающие тоже страдали из-за него. Вы понимаете меня?
– Думаю, да, – мягко проговорил Старкведдер.
Миссис Уорвик вернулась к своему рассказу, и голос ее вновь подобрел.
– Надо сказать, я очень привязалась к моей невестке. У нее широкая душа, она оказалась сердечной, отзывчивой женщиной, и у нее просто невероятный запас терпения. Когда-то Ричард потряс ее воображение, но я не уверена, любила ли она его на самом деле. Однако, я могу вас заверить, она делала все, что только может сделать жена, чтобы облегчить Ричарду жизнь, помочь выдержать его болезнь и неподвижность.
На мгновение задумавшись, она печально сказала:
– Но он не мог принять ее помощь. Он отвергал ее. Мне кажется, что временами он просто ненавидел Лору, и, вероятно, в его состоянии это было более естественно, чем представляется на первый взгляд. Поэтому, когда я скажу вам, что произошло неизбежное, то думаю, вы поймете, что я имею в виду. Лора полюбила другого человека, а он полюбил ее.
Старкведдер задумчиво поглядывал на миссис Уорвик.
– Почему вы говорите мне все это? – спросил он.
– Потому что вы – посторонний человек, – твердо ответила она. – Все наши страдания, любовь и ненависть ничего не значат для вас, поэтому вы сможете выслушать меня, оставаясь равнодушным.
– Возможно.
Словно не слыша его, миссис Уорвик продолжала говорить.
– И вот настало время, когда нужно было разрешить все наши проблемы... Казалось, остался единственный выход. Смерть Ричарда.
Старкведдер по-прежнему внимательно следил за выражением ее лица.
– И что же, – пробормотал он, – в подходящий момент Ричард умер?
– Да, – ответила миссис Уорвик.
Разговор ненадолго прервался. Старкведдер встал и, обойдя скамеечку, прошел к столу, чтобы потушить сигарету.
– Извините мою прямоту, миссис Уорвик, – наконец сказал он, – но неужели вы собираетесь признаться в убийстве?