Но они мертвы, и я одинок.
Нет. Не совсем одинок. Остаются воспоминания, Беркхальтер и Бартон, Мак-Ни и Линк Коуди, и Джефф Коуди — давно уже мертвые, но все еще трепещуще живые в воспоминаниях. Я могу вызвать любую мысль, любое чувство — затхлый запах травы — где? — течение вытертой тропинки под спешащими ногами — чьими?
Было бы так легко расслабиться и умереть.
Нет. Подожди. Посмотри. Они живы, Беркхальтер и Бартон, Ключевые Жизни все еще реальны, хотя люди, однажды прожившие их, уже умерли. Они твои люди. Ты не одинок.
Беркхальтер и Бартон, Мак-Ни, и Линк, и Джефф не мертвы. Помни о них. Ты телепатически прожил их жизни, когда узнал о них, так же, как они когда-то прожили их, и ты можешь прожить их снова. Ты не одинок.
Так что смотри. Начни разматывать пленку. Тогда ты вообще не будешь одинок, ты будешь Эдом Беркхальтером, две сотни лет назад, чувствующим холодный ветер, дующий тебе в лицо с вершин Сьерры, пахнущий луговой травой, тянущимся мыслями, чтобы заглянуть в мозг твоего сына… сына извлекающего звуки…
Началось.
Я был Эдом Беркхальтером.
Это было двести лет назад…
Зеленый Человек взбирался на стеклянные горы, и заросшие, похожие на гномов лица рассматривали его из расщелин. Это был всего лишь еще один шаг в бесконечной, захватывающей одиссее Зеленого Человека. У него уже было много приключений — в Огненной Стране, среди Изменяющих Измерения, у вечно смеющихся Обезьян Города, чьи грубые неловкие пальцы все время играли лучами смерти. Тролли, однако, знали толк в магии и пытались остановить Зеленого Человека короткими приступами. Маленькие вихри энергии взвивались из-под ног, стараясь подставить Зеленому Человеку подножку, но его фигура с великолепно развитыми мышцами, божественно красивая, полностью лишенная волос, сверкала бледным зеленым светом. Вихри образовывали захватывающую картину. Если двигаться осторожно и медленно, особенно тщательно избегая бледно-желтых вихрей, то пройти среди них было можно.
А мохнатые гномы зло, ревниво наблюдали из своих расщелин в стеклянных скалах.
Эл Беркхальтер, недавно достигший зрелости полных восьми лет, лениво развалился под деревом и жевал травинку. Он был настолько погружен в свои фантазии, что его отцу пришлось слегка толкнуть его, прежде чем в полуоткрытых глазах отразилось понимание. А день был очень подходящим для мечтаний — жаркое солнце и свежий ветер, дующий с востока, с белоснежных вершин Сьерры. Ветер принес с собой легкий кисловатый запах луговой травы, и Эд Беркхальтер радовался тому, что его сын принадлежал ко второму после Взрыва поколению. Сам он родился через десять лет после того, как была сброшена последняя бомба, но и воспоминания, переданные тебе, тоже могут быть достаточно страшными.