— Ходят слухи… — начал мистер Джексон, искоса взглядывая на Джейни.
— Да, я знаю, про секретаря, — подхватил молодой человек. — Что за чушь, мама, Джейни уже взрослая. Говорят, секретарь помог ей уехать от негодяя-мужа, который в полном смысле слова держал ее в заточении. Ну и что такого? Надеюсь, любой из нас в подобном случае поступил бы точно так же.
Мистер Джексон обернулся, чтобы через плечо сказать печальному дворецкому:
— Быть может… этот соус… пожалуй… только капельку, — после чего, отведав соуса, заметил: — Мне сказали, что она подыскивает дом. Она собирается здесь поселиться.
— А я слыхала, что она собирается развестись, — храбро вставила Джейни.
— И прекрасно сделает! — воскликнул Арчер.
В чистой, безмятежной атмосфере арчеровской столовой слова эти произвели впечатление разорвавшейся бомбы. Миссис Арчер подняла свои тонкие брови особым образом, означавшим: «здесь дворецкий!», и молодой человек, зная, что обсуждать столь интимные предметы на людях — дурной тон, поспешно перешел к рассказу о своем визите к старой миссис Минготт.
После обеда, согласно старинному обычаю, миссис Арчер и Джейни, оставив джентльменов курить внизу, прошелестели своими шелками по лестнице, ведущей наверх в гостиную, где они, усевшись друг против друга у карселевской лампы[39] с гравированным круглым абажуром, за рабочим столиком красного дерева, под которым висел зеленый шелковый мешок, принялись с двух сторон вышивать полевые цветы на гобелене, предназначенном для украшения «запасного» стула в гостиной молодой миссис Ньюленд Арчер.
Покуда в гостиной совершался этот ритуал, Арчер усадил мистера Джексона в кресло у камина в готической библиотеке и подал ему сигару. Мистер Джексон удовлетворенно погрузился в кресло, без всякой опаски закурил добротную сигару (сигары покупал Ньюленд) И, вытянув свои старые тощие ноги к горящим углям, произнес:
— Вы говорите, что секретарь всего лишь помог ей уехать, мой мальчик? Так вот — он все еще продолжал помогать ей год спустя, ибо их встретили в Лозанне, где они вместе жили.
Ньюленд покраснел.
— Вместе жили? Ну и что? Почему она не имеет права начать новую жизнь? Я сыт по горло лицемерием, которое готово заживо похоронить молодую женщину лишь потому, что муж ее предпочитает жить с содержанками.
Он умолк и сердито отвернулся, чтобы раскурить сигару.
— Женщины должны пользоваться свободой — такой же свободой, что и мы, — объявил он, сделав тем самым открытие, ужасающие последствия коего досада помешала ему как следует осознать.
Мистер Джексон еще ближе вытянул ноги к углям и сардонически присвистнул.