Собака увернулась из-под ног Моники и засеменила за ней в спальню. Там Дэйзи вскочила на массивную кровать с пологом на четырех столбиках, застеленную покрывалом в нежных пастельных тонах. Бабушка сшила его пятьдесят лет назад и хранила в обитом кедром чулане вместе с другими, сшитыми ею за долгие суровые здешние зимы.
Моника отворила дверь в чулан и осмотрела коллекцию блузок из фланели и хлопка и несколько пар джинсов. Днем, вычищая стойло, она перепачкала свои джинсы и хотела надеть другие. Сняв с вешалки джинсы, купленные четыре года назад, Моника рывком натянула их на бедра, но не смогла застегнуть молнию.
— Вот так номер, Дэйзи! Не знаю, что со мной, но я располнела так, что скоро застряну в дверях. Талия как была, а вот в бедрах я прибавила по меньшей мере дюйм, а то и два. — Она с трудом стянула с себя джинсы и примерила другие, четырехлетней давности, но результат был тот же. После пятнадцатиминутного поиска Моника была вне себя от отчаяния. — Ведь они почти новые. Только на одних заплатка. Как могла я так измениться за четыре года? Ладно, слезами горю не поможешь. Как только добуду деньги, накуплю себе одежды на два размера больше.
В досаде, облаченная только в нижнее белье из хлопка, она с топотом поднялась по лестнице и зажгла свет на втором этаже. Здесь находилась ее детская спальня, которая теперь пустовала, — одна из трех других в левом крыле. Моника включила лампу с дымчатым абажуром, отчего по комнате разлился мягкий розовый свет, будто пропущенный сквозь, розовое, с вкраплением зеленого, стекло.
Дэйзи, семенившая у ног Моники, сразу запрыгнула на громоздкую, крашенную в белый цвет железную кровать с белым кружевным покрывалом. Спальня была задумана как убежище от грубого мужского мира. Здесь Моника хранила свои сокровища. Здесь она ребенком грезила о дальних странах. Большой глобус возвышался на металлической подставке, а возле окна во всю стену стоял телескоп.
Еще в пору строительства дома здесь были сооружены из клена книжные полки, заставленные теперь старыми книгами, которые Моника покупала на книжной ярмарке во время ежегодного Праздника урожая в Силвер-Спе. Рядом с ее школьными учебниками теснились десятки редких изданий беллетристики, перевезенных из Сан-Франциско бабушкой и дедушкой в 1928 году. Моника множество раз перечитывала любимые книги с биографиями исторических деятелей, представляя себя на их месте.
Из чулана Моника прихватила аквамариновое платье из хлопка, в котором появилась на выпускном школьном балу. Оно было простенькое, с короткими рукавами. Единственным его украшением были четыре перламутровые пуговицы на лифе. Моника помнила, что платье было ей очень велико.