– Мой тебе совет, принимай всё как явление природы, – говорила Нику проводница, когда они пробирались по хаосу Предчернья. – Пусть невиданное раньше, но абсолютно натуральное. Ну, вот оно такое и другим не будет уже. Есть снег, есть дождь, есть ветер, а есть места, где тебя расплющит гравитацией. Есть свинка, вкусное сало которой ты кушаешь, а есть мутированная плоть, которая тобой с удовольствием перекусит. И помни: Зона та самая территория, где ты в буквальном смысле зависишь от собственного фарта. Если тебя не оставит зонная удача, ты везун и выживешь. Но тем не менее на удачливость надейся, а сам не плошай. Не ленись шевелить конечностями и, главное, извилинами. Здесь удача симпатизирует храбрым и неглупым. Дуракам если где-то и везёт, то не в Черноте.
– Леа, почему ты дальше со мной не идёшь? Тебе необходимо вернуться обратно? Кого-то ещё в ЧК проводить?
– Какой любопытный папарацци, всё ему скажи… Без интервью ну никак не обойдётся! Ещё раз повторить, чтоб запомнил? Ответы на вопросы даром не даются, Ник. За некоторые жизнью расплачиваются. Такой вот гонорар, журналист. По высшему тарифу… Не наглей. Всем, чем могу и хочу, я с тобой поделюсь…
– Гы-ы, дядя-а! – Физиономия Серёги расплылась в широченной улыбке. – Сказал, что не пойдёшь с нами, а сам крался след в след?
Тёмное пространство, едва приобретя очертания и фактуру густого переплетения веток кустарника, раздвинулось неслабыми ручищами пацана. Луч сообразил, что торчит в зарослях головой вниз, подобно встрявшему в землю неразорвавшемуся снаряду.
– Прикинь, борода, не поверишь, только вспомнил о тебе, вон Петруха подтвердит, – молодой кивнул куда-то себе за спину, – так ты и нарисовался! А я ещё смотрю, боты из кустов торчат знакомые, булатовые…
– Так, значит? Вместо здрасьте с говном меня сравнил… Помянёшь его, оно и явится…
Пустив на пересохшие голосовые связки живительного воздуху, Луч улыбнулся слегка. Раз шутить способен, значит, жив однозначно. Лучше бы, конечно, избавиться от ассоциаций с дерьмом, в которое окунался, но это частности. Главное – вынырнул!
– Вылазь давай. – Серёга протянул ему ладонь, затянутую кожаной перчаткой со срезанными пальцами. Выдернув Луча из зарослей, молодой с улыбкой оглядел его. – И то! Выглядишь точняк как с жопы вывалился.
Он был прав – смесь глинозёма и чёрно-серого праха сплошной коркой покрывала «булат».
– Не шаришь, пацан! Это ж естественная маскировка, – хорошее настроение породило очередной прикол, – на земле меня не распознаешь даже в упор с микроскопом!
Компания из пяти молоденьких сталкеров, по рожам видать – новичков, заулыбалась. Влада старожил знал, трое незнакомые, но выражения, наивно-восторженные, характерны.