Она извинила. Более того, она даже не раскритиковала мою манеру заваривать чай, хоть я и чувствовала, что язык у нее так и чесался. Однако хорошенько обдумать подозрительный визит я не успела. Вскоре дверной звонок затрезвонил вновь!
Люба принесла пару астр и бутылку коньяка.
— Меня послал к вам Сережа, — без обиняков сообщила она. — И я решила — почему бы нет? Как раз пора бабушку помянуть. Не с ним же поминать, правда?
Я сварила кофе и наделала бутербродов. С этой свистопляской я почти забыла о том, что совсем недавно лишилась близкого человека. Софья Александровна эти дни словно была рядом со мной.
Мы выпили и закусили.
— Скажите, бабушка, наверное, рассказывала вам обо мне? Ругала?
— Нет, не ругала. Скорее удивлялась.
— Я и сама иной раз удивляюсь. Раньше понятно — молодая я была и глупая. А сейчас что? Привычка, скорее всего. Да и жаль мне его, честно говоря.
— Кого?
— Сережу. Он куда лучше, чем кажется посторонним. Его грубость — от застенчивости. Он по знаку зодиака скорпион и жалит прежде всего сам себя. Я не представляю, как бы он без меня жил. Перессорился бы со всеми.
Я вспомнила:
— Кстати, а зачем он вас ко мне послал?
— Узнать ваши планы. Все боится, что вы на наследство покуситесь. Да еще мучается, не продешевил ли он, отдав вам сверток. Им почему-то соседка наша безумно интересуется. Та, которая вечно всех учит.
— Зинаида Ивановна.
— Да. Он с ней успел разругаться в пух и прах. Вы уж не обижайтесь на него, у него такой характер. Ему вечно все не так, но человек он безобидный. Несчастный человек. Давайте лучше еще за бабушку выпьем. Да будет земля ей пухом! И да перестанет она носить того мерзавца, который ее убил!
— Да, — кивнула я. — Цветут липы, а она этого не знает. А этот мерзавец, возможно, даже не поднимет на них голову. Ему они ни к чему.
И я взяла на руки Амишку, а он лизнул меня в нос.
После ухода Любы я попыталась собраться с мыслями. Итак, все вдруг захотели меня видеть. Не сговариваясь. Вряд ли у меня неожиданным образом так возросло обаяние и телепатически приманило в дом гостей. Причины должны быть прозаичнее и проще. Им всем что-то от меня надо.
Начнем с Андрея. Неделю назад я приезжала к нему на дачу и пыталась расспросить о дне убийства. И выяснила, что, судя по всему, он в этот день ездил в город, однако предпочел поездку скрыть. Скрыть не столько от меня, сколько от собственных уголовных дружков. Что дальше?
Андрей — тугодум. Сперва он с легким сердцем радовался освобождению от ненавистной шантажистки, а потом решил, что на ее место претендую я. Иначе зачем я к нему приставала? Вот он и решил откупиться от меня по налаженной схеме — с помощью автомобиля. Придумать что-нибудь новенькое он не в состоянии. И снова я прихожу к выводу, что Софью Александровну убил не он! Будь он убийцей, он повторил бы свое последнее столь удачное действие — удар по голове, и я б лежала сейчас в морге или больнице. Он не стал бы возвращаться к старому, поскольку принадлежит к тем людям, для которых новая мысль полностью вытесняет все предыдущие. Разумеется, эти рассуждения — чистая психология, но меня они убеждают.