Через пятнадцать минут стража Лаоклейна была на лошадях и ждала его приказа. Факелы, сверкавшие в темноте глубокой ночи, отбрасывали дьявольский свет на суровые брови и рты. До них ясно доносился голос их главы.
– Вы окружите долину по двое, на расстоянии не более полулиги между парами. Вас не должно быть видно и слышно. Я не хочу слышать, что вы не готовы.
Он дал им знак выходить, и какое-то короткое время был слышен лишь топот копыт о плитки во дворе. Он и Бретак последними прошли через ворота. Они разошлись сразу же за стенами, в направлениях, указанных Лаоклейном.
– Крестьяне должны быть готовы и ждать в своих домах. В первую очередь они должны позаботиться о своих семьях. Я буду ждать тебя у моста.
Бретак повернул направо, Лаоклейн налево. Он объезжал жителей и просил их оставаться дома и быть готовыми защитить самих себя. Лаоклейн сожалел, что ранее вечером он утомил своего коня поездкой. Конь его был выносливым и послушным, но сейчас он устал. Выехав из дома крестьянина, которого он посетил последним, злясь на врагов, полный решимости выгнать их из долины, Лаоклейн направился к узкому перешейку озера. Когда-то давно какой-то дальновидный предок перекинул через него небольшой каменный мост. Бретака еще не было, и Лаоклейн стал терпеливо ждать.
Рожок луны освещал небольшую часть долины, наслаждающейся быстротечным северным летом. Он знал по памяти, что изгороди на межах были уже не такими новыми, а урожай обещал быть обильным. Стада перегнали из медленно желтеющей долины на новые пастбища, выше, в горы. Стада хорошо охраняли, но если будет нужно, охрану можно и усилить.
Бретак подошел к нему бесшумно, и они вместе перешли через мост. Вода под ним текла спокойно и тихо плескалась о камни моста и травянистые берега озера. Удобно устроившись, насколько это было возможно, они стали ждать и наблюдать. Путь из Аирдсгайнна пролегал по озеру, а враги могли напасть как раз оттуда.
Никто не побеспокоил их на протяжении нескольких часов, и мужчины Галлхиела молча проклинали свою бездейственность. Ночь была тихой, их ночное бдение было им не в тягость, но они предпочли бы сражение этому бездейственному времяпрепровождению. Забеспокоилась нетерпеливая лошадь, но ее быстро успокоили. Слышался шепот летней ночи. Вдалеке залаяла собака и замолчала.
На рассвете Лаоклейну донесли, что люди Тамнаиса вернулись «без хвоста». След, по которому они шли, действительно привел их в горы, в крепость Каиристионы, но там было все спокойно. Утром, с первыми слабыми лучами солнца, осветившего горы, Лаоклейн признал, что их ночное бдение было бесполезным. Каиристиона все еще выжидала.