Касси громко рассмеялась.
— Очень остроумно, — усмехнулся профессор. — Эта фраза переводится так: «Хуан Калабона, магистр карт мира».
— Получается, что эта печать принадлежала картографу?
— Именно так. И благодаря своей догадке ты набираешь в нашей викторине тысячу призовых очков!
— Но я все равно не могу понять, куда эта надпись может привести нас.
— Она ведет нас к внутренней поверхности этого же перстня.
— Вы, я вижу, могли бы писать романы-триллеры, — сказала Касси.
— «И ты, Брут?!» — театрально закатив глаза, с пафосом произнес профессор широко известную фразу Юлия Цезаря. — Ну и нетерпеливая же пошла нынче молодежь!
— Будь добра, Касси, отойди-ка в сторонку, я сейчас выброшу его отсюда через иллюминатор.
— Не забывай, Улисс, что насилие является последним доводом невежды, — веско произнес профессор, явно наслаждаясь происходящим. — Ну да ладно, я, так и быть, перейду к делу, пока вы не лопнули от любопытства. На внутренней части перстня имеется надпись, состоящая всего из двух слов…
— Сделав одну из своих любимых пауз, профессор подмигнул мне и доба-вил: — Посмотрим, сможешь ли ты перевести хотя бы их.
— Не злобствуйте, проф, вам ведь уже известно, на каком уровне находится мое знание латыни. Обратитесь лучше к Кассандре — судя по ее недавнему смеху, она разговаривает на латыни не хуже Сенеки.
— А ведь я не говорил тебе, Улисс, что эта надпись на латыни. Она, между прочим, на каталанском языке.
— На каталанском? — в один голос переспросили мы с Кассандрой.
— Именно так, ребятки, на каталанском. И звучит она так: Monestir de Miramar.
— Монастырь Мирамар… Значит, хозяин перстня был каталонским монахом-картографом? — предположила Кассандра.
— Необязательно. Однако следует иметь в виду, что в Средние Века самыми лучшими картографами Европы были картографы с Мальорки. Именно на этом острове составляли навигационные карты, которые использовались почти на всех судах той эпохи, а общепринятым языком на Мальорке был каталанский. Получается, что хозяин этого перстня мог быть выходцем с этого острова и, судя по прикрепленной к перстню печати, членом ордена Храма. Таким образом, — с задумчивым видом констатировал профессор, — у нас имеется печать тамплиера по имени Хуан Калабона, который находился на одном из кораблей своего ордена. Будучи «магистром карт мира», этот человек должен был знать, куда направляется это судно, а также иметь при себе какую-нибудь географическую или навигационную карту, потому что, откровенно говоря, я сомневаюсь, чтобы тамплиерская флотилия отправилась через океан со всеми сокровищами ордена, не зная при этом, куда, собственно, она плывет.