Донья Соледад верила, что ей что-то нужно от Карлоса, какая-то "особая сила", которую дон Хуан оставил Карлосу. Эта "особая сила", которую она искала, представляется как раз теми аспектами Карлоса, которые помогли ему победить, а ей проиграть: иррациональная сила, появившаяся, когда Карлос оказался под давлением, а также нечто, связанное с его "суицидным безразличием", его готовность пойти на большой риск. Рассказ доньи Соледад о самой себе подтверждает эту мысль. Она говорит, что проблема, возникающая на ее пути, заключается в том, что ей необходима «поддержка», так как она уже стара, теряет мужество и у нее "появились раздумья и сомнения". Карлос, с другой стороны, более связан с внушающей ужас стороной бессознательного посредством применения могущественных растений (растений силы) и в состоянии дать любому необходимый отпор. Донья Соледад несколько старше Карлоса и, вполне возможно, колеблется принять вызов последнего врага знания — робость и желание обезопасить себя характеризуют пожилой возраст и истощенный сознательный аттитюд. Ей необходимо обнаружить в себе то безрассудство, которое она видит в Карлосе; не безрассудство, предъявляющее еще большие претензии к силе, а безрассудство принятия своей уязвимости и более глубоких тайн бессознательного. Теперь Карлос — поворотный пункт в ее жизни, так же как раньше поворотным пунктом был дон Хуан. Дон Хуан научил донью Соледад стать воином и ощутить себя более полно как женщину. Благодаря ему она больше не прячется за маской материнства со всеми его тяготами и самоунижением. Она потребовала силы, но ее требования были слишком ограничены. Теперь в ее жизни появился второй мужчина, и я подозреваю, что он оказал на нее столь же мощное преобразующее воздействие.
До появления в своей жизни дона Хуана донья Соледад приспосабливалась к жизни, приняв на себя роль матери-мученицы. Линда Леонард, аналитик-юнгианец из Калифорнии, описывает этот паттерн, как один из четырех способов приспособления и защиты у жителей Амазонки; остальными тремя являются Суперзвезда, Послушная Дочь и Воительница-Королева. [172] Она говорит о Мученице:
Общим для этого паттерна характерно стоическое самоотрицание, часто проявляющееся в областях сексуальности и творчества. По-моему, это исходит из страха перед иррациональным и, соответственно, трансрациональным. Страх закрывает доступ такому типу женщин к радости и жизненному изобилию и удерживает от собственной творческой активности и специфического видения. [173]
Донья Соледад обнаруживает в себе героические устремления и изменяется под воздействием дона Хуана, но в ее силе остается элемент защиты, нечто, что не позволяет ей принять иррациональные радости и страдания своего духа, своего сердца и своего пола. С разрушением такой защиты появляется возможность принять слабость, боль, обиду и неспособность к действию наряду с творческими муками, любовью, страстью и экстатическими переживаниями. В качестве примера рассмотрим короткую историю, рассказанную Джоан Халифакс о женщине-эскимоске, пережившей разрушение своих старых путей — по сути, разрушение защитного панциря — последовавшего за пробуждением нового сознания, которое смогло отреагировать на неуправляемую мистерию жизни более с радостью, нежели со страхом: