Дрейк вошел в сопровождении человека высокого роста, лет пятидесяти на вид, с большим носом и проницательными глазами под лохматыми бровями.
– Мое имя Джордж Холбрук, я живу недалеко от клуба «Баркли».
– Как я понял, у вас есть что-то новое, относящееся к делу, которым мы занимаемся?
– Может быть, новое, а может, и нет. Вот что произошло вечером двадцать первого. Я читал в газетах об этом деле, и вдруг меня что-то сильно встревожило. Я спросил жену, не случилось ли это в тот вечер, когда мы будто слышали выстрел?
– Вы уверены в дате?
– Подождите, я просто повторяю то, что я сказал тогда жене. Я уверен в дате потому, что сестра жены прислала нам телеграмму с сообщением, что она прилетит к нам в тот день в 22.50. Ожидая момента, когда нужно будет ехать ее встречать, я вышел на крыльцо выкурить сигарету. И в это время услышал выстрел. Я уверен, что это был именно выстрел, а не что-нибудь другое, так как я много охотился и могу отличить звук выстрела от любого похожего на него. Например, от звука выхлопа двигателя. Мне послышалось, что звук донесся с площадки для гольфа клуба «Баркли».
– Телеграмма и приезд вашей золовки внушают вам уверенность в том, что это происходило вечером 21-го?
– Да.
– Как случилось, что вы сразу не связали этот выстрел с убийством, о котором писали буквально все газеты уже на следующее утро?
– Моя золовка всегда любила долгие путешествия на машине, и на этот раз мы доставили ей это удовольствие. Мы втроем отправились в путешествие на следующий день в шесть часов утра на три недели. Мы поехали на север Калифорнии, с тем чтобы вернуться через Йосемитский парк. Короче, я почти забыл о выстреле и вспомнил только тогда, когда прочитал в газете отчет о начале процесса.
– Вам не приходилось слышать разговоры или слухи об убийстве?
– Да, но я просто не обращал на них внимания. Я думал, что убийца – какой-нибудь бродяга... Подобные истории происходят очень часто! – Холбрук сделал неопределенный жест.
– А вы могли бы точно вспомнить время, когда вы услышали выстрел?
– Я могу сказать, что не было еще девяти часов вечера! В тот момент, когда я стоял на крыльце, я вспомнил, что могу пропустить телевизионные последние известия в 21 час. Когда я вошел в комнату и включил телевизор, передача только что началась.
– Ваше свидетельство может оказаться для нас чрезвычайно ценным, мистер Холбук, – сказал Мейсон. – Вы слышали только один выстрел?
– Да, только один. Именно это и укрепило меня в предположении, что это был выстрел. При детонации в двигателе было бы слышно несколько хлопков.