— Господин фон Соколофф? Вас беспокоят из приёмной президента Россиянии господина Менделя. Не могли бы вы приехать к нему завтра, к десяти часам утра?
Гюнтер на мгновение задумался. Чего-чего, а ЭТОГО он не ожидал.
— Хорошо. Ровно в десять утра.
— Спасибо. Это — неофициальная встреча.
— Я понял.
Отключив коммуникатор, он откинулся на спинку кресла. Что бы это значило? Встреча с президентом без галстуков… Не к добру. Похоже, надо подстраховаться. И Отто на Родине. Какой идиот решил привлечь эту Корнееву к работе?! Неужели непонятно, что если та предала один раз, то не остановиться, и будет это делать ещё и ещё… Что ТАМ думают, совершенно непонятно. Какие то закулисные игры… Не нравится ему это. И вообще, не всё ясно с Рани… Он любит её. И она его тоже. Это сомнению не подлежит. Но сколько можно её обманывать? Не пора ли признаться? Но пройдёт ли она проверку? Получится ли? Не лишится ли он её после этого? Нет. Не стоит пока торопить события. Скоро начнутся основные дела. Во всяком случае, Мендель не просто так напрашивается на встречу. Он явно что-то хочет. А что? Естественно, деньги. Наша контора сейчас имеет больше РЕАЛЬНОЙ власти, чем он. А поскольку президент явно не дурак, иначе бы не занял такой пост, то… Похоже, у него просто обострено чутьё. Как говорится, задним местом чувствует, что запахло жареным. Когда попытались «кошмарить» один из заводов в Уфе, принадлежащих корпорации, то там почти мгновенно организовали суд, который признал чиновников в превышении своих полномочий, вымогательстве взятки, и посадил их на многолетние сроки по не очень приятным местам. А на Кавказе президент меняет своих представителей как перчатки! Поскольку зондеркоманда всё ещё ДЕЙСТВУЕТ. Правда, теперь там работает первый гренадерский, но они там шуруют ещё жёстче наших. И если так продолжится, то скоро вайнахов просто не останется. Чего стоит их «один к ста». Не десять казнённых, а сто за каждого погибшего военнослужащего. И за каждого пленного — деревню сжигают ВМЕСТЕ со всем живым. С населением, скотом, словом, даже кошек не остаётся… Одно пепелище… Лютуют ребятишки. Впрочем, их можно понять — натерпелись! А ведь половина офицеров там помнит ещё ПЕРВУЮ войну… Мда… Слов просто нет. От размышлений отвлёк вызов коммуникатора:
— Господин барон, вас — супруга.
— Чёрт! Соединяйте! Прости, милая, заработался. Да-да, извини, виноват, но тут дела. Дома объясню. Уже выезжаю… Конечно! Не волнуйся…
…Серёга отвлёкся от экрана раухера, когда подошедшая неслышно жена обняла его, прильнув грудью к спине.