— Я ей верю, — проговорил Нарьян.
— Я обращался к аватарам, — признался Дрин. — Но они, конечно, не сообщают, состоялся ли разговор.
Это признание насторожило Нарьяна: Дрин не отличался религиозностью.
— Что теперь?
— Ничего. Я мог бы послать за ней магистратов, но ее последователи усмотрели бы в этом арест, даже если бы она пошла добровольно. Не помню, когда я в последний раз кого-то арестовывал… Это только прибавит ей могущества, а мне все равно придется ее отпустить. Ты, наверное, скажешь, что я должен подчиниться судьбе…
— Подобное уже случалось. Даже здесь, с твоими соплеменниками. Ведь это они построили святилища…
— Построили, но потом разочаровались и разрушили город. Нет, люди к этому не готовы.
Нарьян уловил в голосе Дрина мольбу и почувствовал, как он любит свой город, свой народ.
Дрин отвернулся, словно устыдившись, и снова прирос взглядом к реке, к бесчисленным парусам, устремляющимся к противоположному берегу и возвращающимся назад. Великое паломничество стало главным в жизни города. Почти все рынки обезлюдели: торговцы переместились к причалам, где скапливались тысячи паломников.
— Они твердят, что аватара пыталась предстать перед ней в облике живого божества, но она все равно не соблазнилась.
— Как глупо! Хранителей давно нет в живых. Они известны нам только по образу, навеки запечатленному на горизонте событий, тогда как сами исчезли в незапамятные времена…
— Это еще не все, — не унимался Дрин. — Говорят, она принудила аватару признать гибель Хранителей. Теперь она сама считается аватарой чего-то еще более могущественного, чем Хранители, хотя из ее проповеди это не следует. Она уверяет, что Вселенная — это то, что вокруг нас, а судьба каждого зависит от его воли. Я прихожу в отчаяние от того, с какой легкостью люди поверили подобным бредням!
Нарьяну стало зябко в тени.
— Она намекала мне, что узнала все это очень далеко, за пределами родной Галактики.
— Скоро корабль будет здесь, — заключил Дрин. — Может быть, ее спутники сумеют с ней справиться.
В гибельную для города ночь Нарьян оказывается не по своей воле перед дворцом из розового песчаника. Над башнями дворца парит резиденция Дрина — черное облако, загораживающее красное недреманное Око Хранителей. Из высоких окон дворца уже валит белый дым, подбирающийся к недосягаемой пока что резиденции, в недрах здания бушует пламя. Но вот среди башен дворца — Нарьян и не знал, что дворец ощетинился таким количеством башен! — в небо взмывает какой-то предмет, врезающийся в резиденцию и откалывающий от нее большой фрагмент.