— Хорошо, господин Карл.
— Дома найдешь соответствующую литературу. Да! Как тебе вторая серия?
— Подробности ошеломляют.
— Правда? Ну, ну. Обязательно об этом напишешь. Желаю всех благ!
Карл положил трубку, и я, наконец, был свободен. Скорее на волю, на свежий воздух!
Остро почувствовал голод. Вспомнил о пирожках, которые даже не попробовал, сглотнул слюну. Решил заглянуть в служебный бар. Да и следовало познакомиться с заведением, где мне предстояло питаться. По инерции едва не повернул к лифту, но вспомнил о запрете. Что ж, я не гордый, прогуляюсь по лестнице.
Офис-двенадцать был открыт, и я мимоходом заглянул в него. Бо-Э-Ни мгновенно повернули головы в мою сторону. Бо, которого я запомнил потому, что с него каждый раз начиналось перечисление сотрудников, вытянулся над столом и жестом пригласил в кабинет.
Я вошел и почувствовал, что нахожусь в фокусе пристального внимания: двенадцать пар глаз скрестили на мне изучающие взгляды. Я смутился и сказал первое, что пришло на ум:
— Ну, как живете, господа?
— Извините, — осклабился Бо. — У нас так не принято.
— А как принято?
— Никак. Господин Карл сам называет, кого нужно. У господина Карла прекрасная память!
— Вы часто бываете в музее? — Я многозначительно показал пальцем вниз. Бо застыл в напряженном изумлении, и мне пришлось объяснить: — Там необыкновенная чернильница…
— Да, да, — раздались вокруг радостные голоса. — Уникальная вещь! Единственный экземпляр!.. Чудо природы!..
Бо шепотком сказал:
— Мы составляем список на воскресенье. Пойдете?
— Разумеется, — согласился я. Интересно посмотреть, как проходит процесс общения с замурованными душами. — До свидания, господа, — сказал я и зашагал к двери.
— Куда же вы? — донесся голос ошеломленного Бо. Я остановился и подозвал его пальцем. Бо осторожно подошел, и я с горечью выдал:
— Уму непостижимо! А ведь вы когда-то были человеком!
Бо изменился в лице, попятился; я не стал более докучать и устремился к лестнице. Еще несколько минут — и я в баре.
Бар как бар, ничего особенного, если не считать того, что занимал он небольшое помещение. У буфета длинная стойка с высокими мягкими сиденьями, в крохотном зале — два столика. На витрине, как водится, разноцветный фейерверк фигурных бутылок. Посетителей не было.
Миловидная блондинка вежливо объяснила, что обеды кончились, но можно что-нибудь приготовить. Ждать не хотелось, и я спросил, нет ли сэндвичей. Сэндвичи были.
— Отлично, заверните десять штук. — Расчет простой: два съем сейчас, остальные — на вечер и утро.
Я поблагодарил приветливую молодую барменшу и с хорошим чувством вышел.