Когда он, крадучись, поднялся по ступенькам и, затаив дыхание, прильнул к двери, его встретила пугающая тишина. Никаких звуков, голосов, бряцания оружия. Неужели бой окончен? Или фидави устроили ему западню?
Он осторожно выдвинул засов и приоткрыл дверь. С парапета башенной стены свешивалась грузная фигура в черном, будто наблюдая захватывающее представление там, внизу, на улице. Али попытался приоткрыть дверь шире, но снаружи мешало что-то тяжелое.
Али налег что было силы на дверь и протиснулся в щель, едва не споткнувшись о пару неподвижных ног. В ужасе он уставился на лежащее тело. Человек был одет во все черное. Устремленный к небу взгляд его широко открытых глаз был ужасен, словно сам Аллах в гневе поднял на него меч. Под подбородком зияла страшная рана. Али наклонился к незнакомцу, памятуя о врачебном долге: если в человеке – пусть даже таком – теплится жизнь, он обязан ему помочь. Приложил ухо к его груди. Фидави был мертв. Али вытер испачканные кровью пальцы о черный плащ убитого, поднялся и на цыпочках подошел к другому, свисавшему со стены человеку. К своему стыду, он поймал себя на мысли, что желал только одного – пусть и этот окажется мертвым. Его надежды оправдались. Живот фидави был распорот так, что внутренности вывалились наружу, как у растерзанного животного во время жертвоприношения. Али с отвращением отвел взгляд. Итак, оба фидави мертвы.
Где же Саддин?
В этот момент послышался тихий стон. Али огляделся, заметив в тени у входа на лестницу фигуру в белом. Внутри у него все сжалось. Он медленно приблизился. Саддин, скорчившись, лежал лицом к стене, обхватив руками живот. Глаза его были закрыты, одежда изодрана в клочья.
Али склонился над ним и бережно положил руку ему на грудь. Сердце билось едва слышно. Руки и ноги были сплошь покрыты резаными ранами. Однако они не казались смертельными. Во всяком случае, на первый взгляд.
– Али, – Саддин открыл глаза и, ухватившись за его плечо, с трудом приподнялся. Луна осветила его бледное лицо. – Что… с Мишель? Она…
– Не волнуйся, малышка в безопасности. Я хорошо ее спрятал.
Саддин с облегчением вздохнул и закрыл глаза.
– Хвала Аллаху! – прошептал он. Али помог ему лечь. – Я поквитался с крысами. На этот раз я выловил их всех. Они сдохли, Али.
– Знаю, я видел, – ответил Али и осторожно приподнял руки Саддина. В груди зияла рана, из которой хлестала кровь. Али чуть не вскрикнул. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что она смертельна. Он инстинктивно прижал руку к груди Саддина, понимая, что все бессмысленно. Такое кровотечение остановить невозможно. Даже Беатриче, будь она здесь, со всеми ее знаниями и навыками была бы не в силах помочь. – Саддин, тебе нельзя…