– Каждому на атаку дается три-четыре секунды. Не больше. Если не успел свалить противника, проходишь дальше – каждый со своей стороны. Внимание защищающегося при этом рассеивается… Добивает следом идущий. Если и он не сумел – передает дальше по цепочке. И так – до последнего бойца.
– Денис Иванович, – обратился с вопросом Платов. – А если и п-последний не справится?
– Тогда мне придется набирать новую группу диверсов, – жестко, без малейшего намека на шутку ответил Денис…
– Поехали!..
Выдержать двадцатисекундный шквал непрекращающихся ударов, да еще и на ограниченном пространстве, тяжело даже мастерам очень высокого уровня. Практически – невозможно. На этом, собственно, и строилась нехитрая методика спецподразделений. Денис сломался на четвертом.
– Стоп, бойцы! Следующим встает Платов. Остальные – нападают.
– С-слушаюсь, шеф…
Вытерев кровь с брови – кожа на перчатках была все-таки грубоватой – направился, было в душевую, но остановился, увидев в двери взволнованного чем-то Федьку.
– Денис Иванович!..
В голосе верного помощника проскальзывали истеричные нотки, а взгляд был обреченно-отчаянным.
– Денис Иванович, – понизив голос до шепота, повторил он. – Юлия Васильевна пропала…
***
Начальник Московского Охранного отделения подполковник Мартынов хмуро рассматривал сидящих перед ним посетителей. Одного из них, известного предпринимателя Рябушинского, он знал не понаслышке: дважды на его предприятиях арестовывали профессиональных агитаторов. Обычное, малоприязненное отношение между жандармерией и купечеством, в данном случае было подвергнуто исключению: Михаил Павлович был уважаем во многих ветвях власти.
Второй – молодой человек, хоть и обладал приятной наружностью, не понравился шефу охранки сразу. Точнее не понравился холодный, слегка пренебрежительный взгляд – именно так на Константина Петровича имел обыкновение смотреть директор Департамента полиции. Но считаться приходилось и с этим юношей: в архиве Отделения досье имелось на всех известных людей Российской империи.
После взаимных обязательных приветствий разговор начал именно молодой человек. И начал с весьма неприятного вопроса:
– Почему дело находится в ведении Охранного отделения, а не полицейского сыска?
Подполковник чертыхнулся про себя: еще и этих не хватало для полного счастья. Вчера вечером была неприятная беседа с извечными конкурентами в синих мундирах – Губернским управлением жандармерии. Дело представлялось громким, и охотников за лаврами было предостаточно.
– Потому что в карете была обнаружена записка противоимперского содержания.