Многочисленные свидетели не смогли дать толкового описания преступников, и кучер был последней надеждой следствия. Опрос наемных извозчиков также ничего не дал – налетчики, очевидно, воспользовались собственным транспортом. То, что похитители до сих пор не выдвинули своих требований, также казалось странным.
– Почему до сих пор нет требований о выкупе? – голос молодого человека вывел Мартынова из раздумий.
В выездном экипаже московской охранки, направляющемся в городской госпиталь, находилось трое: помимо самого шефа отделения, был его заместитель по сыскной части – коллежский асессор Сидельников, ветеран уголовного розыска, и, собственно, Денис Черников. Расстроенный до нельзя и крайне плохо чувствующий себя Рябушинский отправился домой.
– На следующий день телефонировали в особняк Рябушинских, и передали, что требования объявят через пять дней.
Этого Денис не знал – в охранное отделение он отправился прямо с вокзала, где его встречал Михаил Павлович…
– С какого номера был сделан звонок, установили? – спросил Денис.
Подполковник взглянул с некоторым интересом – молодой человек задавал правильные вопросы.
– Номер 11-67. Телефонный аппарат доходного дома на Чистых прудах. Более ста жильцов – в нумерах телефонов нет, все разговаривают с вестибюля. Да и просто с улицы могли зайти.
– А если установить тайное наблюдение? – продолжал наседать Черников.
– Невозможно-с, никак, – вмешался в разговор Сидельников. – Помещение маленькое, спрятаться негде.
– Может вахтера поменять? Или наказать ему, чтобы подслушивал?
– Поменять вахтера на филера можно, но преступник сразу же насторожится новому лицу – разъяснил сыскарь. – И глуховатый он, толку не будет никакого.
– А если… – начал Денис и оборвал себя на полуслове. Технология следующего столетия, пришедшая на ум, разглашению была нежелательна…
***
Кучер, пятидесятилетний мужик, с перебинтованной головой и багрово-фиолетовыми отеками вокруг узких щелочек глаз, рассказал кое-что интересное…
– Уголовники это были, ваше превосходительство. Никакие не анархисты.
Любой чиновник высокого ранга ассоциировался у него с генеральским чином.
– Почему ты решил, что это были уголовники, – продолжал допрос Мартынов.
– Да я их, ваше высокоблагородие, насмотрелся у себя в Сибири. У нас там ссыльных полно было – и уголовных, и политических. Различить смогу, не сумлевайтесь.
Шеф охранки задумался. Дело нравилось ему все меньше и меньше. В-первых, сам факт того, что похитители передвинули переговоры на целых пять дней, уже настораживал сам по себе. Киднепинг, пришедший из-за Атлантического океана, еще не получил широкого распространения в отечественном уголовном мире, но некоторый опыт у охранного отделения уже был.