Незнакомец почтительно перехватил сумку из Лидочкиной руки:
– Если не возражаете, я вас провожу…
– Не возражаю, – по-военному ответила Лидочка.
– Вы не сказали, как вас зовут…
– Лида, и можно на «ты». – Она ужаснулась своей распущенности.
– А ты заскучаешь со мной: я такая старомодная, никуда не хожу, – призналась Лидочка дрожащим от кокетства голосом. С первых шагов знакомства она со светской улыбкой оклеветала несуществовавшего мужа.
– Сбежал к еврейке, за лучшей жизнью, – ввернула Лидочка подслушанную фразу.
– Аналогичная ситуация. – Мужчина сочувственно кивнул, но подробностей не предоставил, лишь повторился: – Аналогичная ситуация.
– Бедный! – Лидочка зажглась игривой мыслью взъерошить спутнику волосы, но промахнулась и тренькнула его по уху, как по струнам. Ухо приняло форму покосившегося писсуара.
Решив, что галлюцинирует, Лидочка взялась за ухо двумя пальцами. Натянулись липкие канатики, оборвались, свертываясь в шарики.
«На соплях держалось», – поняла Лидочка.
Незнакомец заговорщически подмигнул и сказал, приглашая к молчанию:
– Тс-с! – резко отшвырнул сумку и кинулся наутек.
– Помогите! – очнулась Лидочка, и улица пристально окаменела. Кое-кто из граждан бросился вслед за беглецом.
– Держи, держи его! – тоненько верещала Лидочка, пока хвост погони не скрылся за ближайшим поворотом. Тогда Лидочка заткнулась и побежала к дому.
Открывая входную дверь, она обнаружила, что по-прежнему сжимает в руке злополучное ухо. Трепеща от брезгливости, Лидочка швырнула его в унитаз, а потом безутешно разрыдалась.
«Почему я такая невезучая?» – содрогалась на кровати Лидочка. Она подумала, что день не задался с обеденного перерыва, когда всем ателье играли в «За мужчину с какой фамилией прилично выйти замуж». Злые закройщицы Люська и Катька сосватали Лидочку за Сладкомедова – предполагалось, маленького, толстого, лысеющего ловеласа, снабженца…
Лидочка прокрутила в голове события дурацкого вечера. «И где он только ухо достал, наверное, в больнице спер», – предположила Лидочка, поймавшись на мысли, что ей даже на ум не пришло назвать ухо протезом. «Почему я решила, что ухо настоящее?» Ответ нашелся сразу: «Да потому, что оно было теплым». Теплым, когда отвалилось и пока она несла его в руке. Лидочка вспомнила, как расправилась с ухом, и отправилась взглянуть на него еще раз.
Чуть струящаяся по фаянсу водяная лента создавала слабое течение, и ухо кружилось наподобие бумажного кораблика. Лидочке после слез показалось, что края уха, погруженные в воду, чуть шевелятся, но она сразу разобралась, что это игра преломленного света.