Это просто смешно! Сначала Сюзанна даже засмеялась – больше от отчаяния. Имеющий судимость, вечно пьяный тип, превративший ее жизнь в кошмар, уже после своей смерти набросил ей петлю на шею. Все кончено! Теперь они наверняка сделают анализ ДНК.
Детмер говорил почти десять минут. Никто не прерывал его. Он тоже не задавал никаких вопросов, просто перечислял все по порядку. В своей любимой пивной Хеллер не только рассказывал о «хамелеоне» (так он окрестил Сюзанну). Йоханнес Герцог наверняка бы удивился тому, что такое слово вообще было известно Хеллеру. Как-то раз Йоханнес усомнился даже в том, что Хеллер мог бы правильно написать слово «пианино».
Однажды, напившись, Хеллер рассказал о мнимом социологе, разъезжающем на «мини-гольфе». Потом он стал распространяться о белом «порше» и «ягуаре» Михаэля; описал элегантную одежду, в которой Надя в августе вышла из дому после первой замены. Точно такую же одежду Детмер видел в то воскресенье на Наде Тренклер – то есть на Сюзанне.
Детмер явно обладал отличной памятью. Он почти дословно пересказал весь разговор на автостраде. Также он описал состояние, в котором увидел Сюзанну, плачущую, с порезанными руками, сидящую в «ягуаре» с пустым бензобаком. Номерные знаки машины и систему включения аварийных сигналов она не знала. Кажется, тогда она сказала, что хотела навестить подругу? Сейчас Детмера очень интересовало имя этой подруги.
Пилюли, которые дала Сюзанне Лило, постепенно стали оказывать свое действие. Она перестала истерично смеяться и пробормотала:
– Хельга.
Но Детмеру этого было недостаточно.
Йо вступил в беседу, решив объяснить, какие проблемы возникли с сигнализацией в то воскресенье. Лило подтвердила сказанное мужем. Сейчас она не казалась взбалмошной или бессердечной особой, как можно было бы предположить, вспомнив ее реакцию на смерть Рорлера. Она была просто хорошей подругой. Лило обняла Сюзанну за плечи и взяла ее за руку. Только тепло ее рук давало Сюзанне ощущение, что все обойдется. Лило прошептала:
– Успокойся, дорогая. Я думаю, Вольфганг все уладит.
Ни тени злобы или зависти. Соседи были сплоченной группой, в которой каждый знал свое место. Йо был по-отечески заботлив и отвечал за ее безопасность. И Вольфганг Бластинг был не просто полицейским. Как Дитер и предполагал, он возглавлял целое отделение, занимающееся расследованием экономических преступлений.
Он разъяснил это Детмеру в нескольких остроумных фразах:
– До пивных мне нет никакого дела. Это только для отвода глаз. Однако давайте сразу подведем итоги, пока мы не наговорили здесь лишнего.