Наконец он услышал ее шаги, и луч фонаря осветил его.
– Убери фонарь, дура! – заорал он, но смолк, вспомнив, что она не слышит.
Девушка спустилась в канаву. Он выхватил у нее фонарь.
– Все в порядке, – сказала она и взяла у него фонарь обратно. – Нас никто не увидит.
Девушка зажгла фонарь снова. Он увидел канаву с водой, свою сломанную ногу, мокрую девушку. Из-под ужасной шляпки, как крысиные хвостики, торчали мокрые пряди волос.
– Сейчас попробую вправить ногу, – деловито сказала она.
Грейс принесла большой чемодан и два ярких летних зонта. Она тяжело дышала, но была спокойна, и он еще раз очень обрадовался, что она с ним.
– Вот так-то лучше, не правда ли? – С этими словами она раскрыла над ним один из зонтов.
Бессознательно она говорила веселым тоном опытной медсестры. Эллис кивнул, наблюдая за ней. Он сомневался, что сам, будучи на ее месте, догадался бы захватить зонты. Она закрепила один из зонтов в земле, так, что он прикрыл его от дождя, и Эллис одобрительно кивнул, когда она рядом с первым зонтом укрепила второй. Оба зонта образовали крышу над головой. Даже уютно стало при свете фонаря, и невольно Эллис вспомнил детство. Грейс раскрыла чемодан и достала два прорезиненных плаща.
– Вам надо лечь на плащ, – сказала она. – Иначе наживете ревматизм.
Он потрогал свою ногу.
– Вправь мне ногу, – нетерпеливо проговорил он. – И не стоит думать о ревматизме. Ты думаешь, я смогу оставаться здесь всю ночь?
Но она занималась чемоданом и не смотрела на него, так что он так и не понял, услышала ли она его. Волна гнева снова охватила его. Ему стало невмоготу испытывать благодарность к этой глухой дурочке. Он попытался дотронуться до нее, но у него не хватило сил.
– Вы можете помочь? – спросила она, наклоняясь к нему.
Он почувствовал запах ее мокрой одежды, и на его лицо упало несколько капель с ее шляпы.
Он схватил ее за руку.
– Моя нога! – заорал он. – Вправь сначала ногу.
Но она не могла видеть его губ и спокойно сказала:
– Поднимитесь немного, я уложу вас на плащ.
Эллис собирался спорить с ней, но слишком ослаб. Он ненавидел ее за превосходство над ним, но сейчас оставалось только повиноваться ей. Наконец он с трудом перевалился на плащ. Она осторожно поправила его ногу. Увидела, что он смертельно бледен, и положила свою маленькую загорелую руку ему на плечо.
– Здесь есть бренди, – сказала она и опять склонилась над чемоданом.
Он снова увидел ее изогнутую спину и стройные ноги. Как жаль, что она так некрасива, но все же у нее хорошая фигура. Искорка вожделения зажглась в нем и тут же погасла.