— Выруби, — попросил я. — Ну его на хер.
— Хорошо, — сказал он, но вместо этого стал переключать каналы. По шестому показывали какой-то рисованный фильм. — Может, оставим? — попросил он.
— Оставь.
Несколько минут мы тупо смотрели кино. Краснозадая макака-сержант в фуражке со звездой обходила строй зверей-ополченцев: кому-то поправляла ремень, кому-то картуз, пыталась медведю поставить ноги по-строевому: пятки вместе… Пузатому пеликану ткнула кулаком в живот: подбери брюхо!
Пеликан втянул живот, но выпятил зоб. Невидимая аудитория заржала. Макака зашипела и пошла дальше…
— Что там Яков? — спросил я, хотя можно было и не спрашивать.
Командор молча пожал плечом.
— Ты заходил к нему?
— Он меня послал.
— Но он сможет это сделать?
— Яков, видишь ли, все может. Дело только в сроке.
— Об этом я и спрашиваю.
— Не знаю. Думаю, успеет.
— Слушай, старый. Давай напьемся.
— А есть?
— Как в Греции.
— Доставай. Что там у тебя?
— «Тифлис», десятилетний.
— Издеваешься?
— Отнюдь. Великолепный коньяк.
— Так, а стаканы?.. А, вот они. — Мыл? — Плевать.
— Ладно, поехали.
— Да здравствует Грузия!
— Виват!
— Правда, хороший.
— Ты же меня знаешь.
— Надеюсь…
— На что?
— Что знаю.
— А-а…
— Давай дальше.
— Подставляй.
— За удачу.
— Будем жить.
— Чудесная штука.
— Мне тоже нравится.
— У меня еще есть.
— Ну и выпьем тогда весь.
— М-м…
На экране теперь была река. Львенок, опоясанный пулеметными лентами, держал в руках черепашку и что-то ей втолковывал. Черепашка истово кивала. Потом он размахнулся и пустил черепашку блинчиками по воде. На другом берегу ее поймал бегемотик. Черепашка, тыча ручкой вверх, объяснила бегемотику, что надо делать.
Бегемотик кивнул и тем же манером отправил ее обратно…
— А молодцы наши девчонки, правда? — сказал Командор.
— Все молодцы, — сказал я.
— Но девчонки — особо.
— Особо.
— А Панин — слюнтяй.
— Панин — хороший мужик.
— А тебя ребята не любят, ты знаешь?
— Знаю.
— А знаешь, почему?
— Знаю.
— Ну, и?
— А я не девочка, чтобы меня любить.
— Я тебя тоже не люблю. Это чтоб ты знал.
— Буду знать. Давай-ка еще по пять капель…
— Сейчас. Сосед! — крикнул Командор в приоткрытую дверь. Он там увидел кого-то, а я нет. — Выпить хотите?
Вошел наш сосед по домику. Я его еще не видел, не совпадали мы с ним в пространстве и времени. Мужчина дет пятидесяти, седоватый, в очках, но с торсом то ли боксера профессионала, то ли лейббаумейстера. Был он в белых парусиновых брюках и черной безрукавке.
— Я с дамой, — сказал он по-русски, но с акцентом. Вряд ли немец, скорее, прибалт. — Если вы не возражаете против дамы…
Против дамы мы не возражали, более того, как нарочно, у нас пропадала бутылка египетского ликера, не пить же это самим. Даме было самое большее семнадцать.