Пеменхат задрожал, голова его поникла, руки опустились, пальцы разжались, и нож со стуком упал на пол.
— Ты даже драться со мной не желаешь, — простонал он.
— Не желаю, — подтвердил Карсидар.
Входная дверь скрипнула, в зал вбежал мальчишка, подбрасывая и ловя на ходу шляпу Карсидара.
— Он действительно очень умный, Ристо ваш! — закричал Сол. — Я и не ожидал такого. Всё как есть понимает…
Тут мальчик заметил нож, лежащий у ног Пеменхата, смерил недоверчивым взглядом обоих собеседников и тихо спросил:
— Что… что случилось?
— Ничего, — спокойно ответил Карсидар. — Я попросил твоего хозяина оказать мне… гм-м… маленькую услугу. И вот с нетерпением жду ответа.
Пеменхат кряхтя нагнулся, подобрал нож и с потерянным видом пробормотал:
— Всё нормально, Сол. Мастер Карсидар просит меня сходить кое-куда по очень важному делу.
— Куда идти-то?! — опешил мальчишка. — Темно ведь уже.
— Вот и я говорю, что темно, — осторожно заметил Пеменхат.
— Но я очень прошу, — повторил Карсидар.
Старик вернулся к стойке, вновь спрятал нож и сообщил:
— Поэтому я скоро приду. Не волнуйся, Сол, мне не привыкать. Кстати, как Нанема?
— Ах, Нанема?.. Да всё в порядке, зарылась в одеяла и дрожит. Я её успокоил. Утром будет здесь.
— Молодец, мальчик. Покажи мастеру его комнату.
— Так вы уходите? — в голосе мальчишки чувствовалась тревога.
Чтобы Пеменхат вновь не передумал, Карсидар поспешил перехватить инициативу и сказал:
— Всё будет в порядке. Пойдем, Сол, я поведаю тебе кое-что о моих приключениях.
— Правда расскажете? — обрадовался мальчишка.
— Разумеется, — Карсидар обнял его за плечи, и они начали подниматься по лестнице к двери, ведущей к комнатам для гостей.
Пеменхат провожал их тоскливым взглядом. Около выхода Карсидар обернулся и сделал ему знак рукой — мол, поторапливайся. Старик лишь вздохнул.
Глава III
ГАНДЗАК И ТРАКТИРЩИК
— А я начинал бы побыстрее! Надоело ждать, — вспылил Шиман. — Старики совсем обнаглели, прямо житья от них не стало.
Теснящиеся в сердце честолюбивые стремления и почти несбыточные мечты… Горячая молодая кровь пульсирует в жилах, так и рвётся наружу… Как это знакомо!
И в то же время Читрадрива отчётливо осознавал довольно ощутимую разницу между собой и Шиманом. Да что там — между собой и всеми остальными! Любым из его народа. Он не такой, как они, они не такие, как он… В большей или меньшей степени, но всё же не такие. Бесспорно. Хотя и общего у них предостаточно.
Шиман тут же уловил эту его мысль и принялся горячо настаивать на своём:
— Да, Читрадрива, сразу видно, что ты другой. Будь ты целиком наш, ты не стал бы, ни за что не стал мириться с этими старыми прохвостами! Всех их давно пора…