— Вот как? Граф де Уэльва уже приехал?
— Да, монсеньор. Ее высочество как раз давала мне поручение, когда ей доложили о прибытии господина принца.
— Гм. А мне казалось, что он должен сопровождать свою сестру, принцессу Нору.
— Госпожа Элеонора приедет несколько позже, вместе со старшим братом, королем доном Альфонсо.
— Даже так! Ну что же… Итак, на приеме будут принцесса Бланка и, возможно, граф де Уэльва. Еще кто?
— Госпожа Жоанна, сестра графа Бискайского.
— А сам граф?
— Нет, он не… Вчера поздно ночью он возвратился из Басконии, и у него накопилось много неотложных дел.
«Ясненько, — подумал Филипп. — Маргарита и ее кузен настолько не переваривают друг друга, что даже избегают личных встреч…»
— Благодарю вас, барышня. Продолжайте, пожалуйста.
— Из всех, достойных вашего внимания, остались только господин виконт Иверо и его сестра, госпожа Елена.
— Виконт по-прежнему дружен с принцессой? — поинтересовался Филипп. Он не спеша расхаживал по комнате, медленно, но верно приближаясь к Матильде.
Девушка стыдливо опустила глаза.
— Ну, собственно… В общем, да.
— А ваш брат?
Если предыдущий вопрос привел Матильду в легкое и вполне объяснимое замешательство, то упоминание об Этьене явно обескуражило ее.
— Прошу прощения, монсеньор. Боюсь, я не поняла вас.
«Вот так дела! — изумился Филипп. — Неужели Маргарита изменила своим принципам и завела себе сразу двух любовников?… Но с этим мы разберемся чуть позже».
Он подступил к Матильде вплотную и решительно привлек ее к себе. Девушка покорно, без всякого сопротивления, отдалась в его объятия.
— Монсеньор!.. — скорее простонала, чем прошептала она.
— Называй меня Филиппом, милочка… О Боже, какая ты хорошенькая! Ты просто сводишь с ума! И я вправду рехнусь… если сейчас же не поцелую тебя.
Что он и сделал. Его поцелуй был долгим и нежным; таким долгим и таким нежным, что у Матильды дух захватило.
Потом они целовались жадно, неистово. Отсутствие опыта Матильда восполняла самоотверженностью юной девушки, впервые познавшей чувство любви. В каждый поцелуй она вкладывала всю свою душу и с каждым новым поцелуем все больше пьянела от восторга, испытывая какое-то радостное потрясение.
Филипп подхватил полубесчувственную девушку на руки, перенес ее на диван и, весь дрожа от нетерпения, лихорадочно принялся стягивать с нее платье. Немного придя в себя, Матильда испуганно отпрянула от него и одернула юбки.
— Что вы, монсеньор! Это же… Ведь сюда могут войти… И увидят…
— Ну, и пусть видят… Ах, да, точно! — опомнился Филипп. — Ты права, крошка. Прости, я совсем потерял голову. Говорил же, что ты сводишь меня с ума. — Он обнял ее за плечи. — Пойдем, милочка.