— Добрый день, господин тайный агент, — любезно поприветствовала я, дождавшись, когда он подойдет ближе. На самом деле от Меризо я хотела узнать только одно: как он преодолел заслон в виде каторжника? Откупившись? Или, может, имеется другой способ? Поскольку срочных дел у меня не было, я решила во что бы то ни стало утолить свое любопытство, касающееся данного вопроса.
— Не имею чести быть знакомым, мадемуазель, — пробормотал Замочная Скважина и попытался ретироваться. Не тут-то было! Я успела схватить господина Меризо за полу камзола, прежде чем ему удалось юркнуть в самую густую часть пшеничного поля. Он упирался, я тянула, Меризо пришлось сдаться.
— Послушайте, я всего лишь хотела спросить, как это вы так быстро миновали того типа, что стоит у моста и говорит, будто он является представителем таможенных служб, — выдала я на одном дыхании. Сотрудник тайной канцелярии оставил наконец все попытки сбежать и с обреченным видом уставился на меня.
— А вы как? — спросил он, переминаясь с ноги на ногу от очевидного смущения.
— Как все, дала ему на лапу — ничего другого не оставалось, — охотно поделилась я.
— А меня он просто так пропустил, как это ни странно звучит, — краснея, признался Замочная Скважина. — Окинул жалостливым взглядом, просто возмутительно, и сказал: «Проходи, вижу, что с тебя шиш возьмешь».
Что имел в виду каторжанин, и так было понятно. Стоило взглянуть на не просто непритязательный, а довольно потрепанный вид Меризо, как на глазах от жалости выступали слезы. Черный бархатный камзол был настолько засален и весь в таких огромных проплешинах — ну просто стиль а-ля клошар, если бы не претензии на былую изысканность. «Наверное, это оттого, что полицейским чиновникам мало платят», — подумала я и отчего-то начала испытывать нечто похожее на симпатию к этому таинственному человеку.
— Что вы думаете насчет этого Волка? — Мне показалось разумным завязать светскую беседу.
Подобно Меризо заложив руки за спину, я шла с ним рядом и заглядывала ему в лицо. Беднягу это очень мучило, он не мог смотреть прямо в глаза собеседнику. Живо подметив эту его слабость, я решила поразвлечься и не сводила с него влюбленного взгляда. Меризо отворачивался, вжимал голову в плечи, пытался забежать вперед, но это было бесполезно. Он и краснел, и бледнел, и страшно потел, постоянно вытирая большие красные руки об полы камзола. А на деле оказался добродушным малым, врожденная застенчивость даже добавляла ему долю привлекательности, пусть небольшую, но все же.
— По правде говоря, мадемуазель, у меня есть сильное подозрение, что этот местный Волк совершеннейше политически неблагонадежный субъект. Боюсь, скорее всего он тайный лазутчик Австрии. — Последние слова были произнесены шепотом, так что мне пришлось сильно напрячь слух.