8. Вампиры и оборотни. Остаётся упомянуть две ещё более омерзительные, но к счастью, и более редкие возможности, прежде чем этот раздел будет завершён, и хотя они во многих отношениях сильно различаются, всё же наверно будет лучше сгруппировать их вместе, поскольку объединяет их неземной ужас и исключительная редкость — последняя происходит из-за того, что в действительности это наследие прежних рас — отвратительный анахронизм, ужасный реликт тех времён, когда человек и окружающая его среда были во многом не такими, как теперь.
Принадлежа к пятой коренной расе, мы уже должны выйти за пределы возможности подвергнуться любому из этих двух видов ужасной судьбы, и мы почти уже достигли этого развития, поскольку такие существа повсюду считаются лишь средневековыми выдумками, и всё же примеры их иногда встречаются даже сейчас, хотя в основном в странах со значительной примесью крови четвёртой расы, таких как Россия или Венгрия. Народные легенды о них, вероятно, содержат значительные преувеличения, но тем не менее в основе этих жутких историй, передаваемых из уст в уста среди крестьян Восточной Европы, лежит ужасная истина. Общая идея подобных рассказов столь широко известна, что требует упоминания не более чем мимоходом. Типичный образец истории о вампирах — «Кармилла» Шеридана ле Фаню, хотя она и не претендует на документальность; ещё более отвратительный рассказ — «Дракула» Брэма Стокера. Очень примечательный отчёт о необычной форме этого существа можно найти в первом томе «Разоблачённой Изиды», с. 454.
Читателям теософической литературы известно, что человек может жить столь низкой и эгоистичной жизнью, быть столь злым и жестоким, что весь его низший ум станет неразрывно связан с желаниями и наконец отделится от своего духовного источника, который — в высшем я. Некоторые изучающие, похоже, полагают, что такие случаи вполне обычны, и мы можем каждый день встретить на улице множество таких «бездушных людей», но это, к счастью, неверно. Чтобы достичь этих высот зла, предполагающих полную потерю личности и ослабление стоящей за ней индивидуальности, человек должен душить всякий проблеск бескорыстия или духовности и не иметь в себе ничего, что может его спасти; а помня, как часто, даже у худших из негодяев, можно найти какие-то неплохие стороны, мы поймём, что оставленные личности должны всегда составлять незначительное меньшинство. Всё же, как бы сравнительно малочисленны они ни были, они существуют, и вот из их-то рядов выдвигаются ещё более редкие вампиры.